Сергей Литвинов - Как я изменил свою жизнь к лучшему

Наверное, раньше надо было соображать, раз уж выпало мне в советской империи родиться, но уж как случилось, так и случилось. Всему есть свое объяснение, равно как и всему свое время и место.

Вот вы, современные читатели и читательницы, в Советском Союзе, возможно, вообще не бывали – по младости лет, – а воспоминания старых советских людей, каковыми являются, по моим наблюдениям, все граждане РФ до 1965 года рождения, большей частью смазаны, приблизительны в силу тех или иных обстоятельств, куда следует включить преждевременное слабоумие, невнимательность и – пардон! – СОЗНАТЕЛЬНОЕ ЗАБВЕНИЕ. Ну, дескать, что было, то было, что прошло, того уж нет. И скорей всего никогда уже не будет…

Поэтому я сейчас вам быстренько расскажу, что смогу – ну, как там все было устроено, когда наша страна еще была одной шестой частью мировой суши, а не скукожилась до одной седьмой. Хотя, если честно сказать, и одна седьмая – это совсем, совсем неплохо. Многие за рубежами наших пограничных столбов о таких просторах только мечтают, отчего, как жалуются некоторые другие, не будем уточнять кто, нас во всем мире и ненавидят. Весь мир друг у друга на головах сидит, а русские, видите ли, все своими обильными пространствами любуются, по случаю чего и затопили половину Сибири идиотскими ГЭС, которые как начали большевицкие начальники строить, так и нынешние, хрен их знает, кто они такие по идеологической принадлежности, остановиться не могут. Чисто как дети, которые ковыряют палочкой весенний ручей, плотину на нем возводят из подручного уличного мусора.

А страною тогда, когда мне вот-вот должно было исполниться тридцать три года, правили люди, которые утверждали, что являются коммунистами, как примерно сейчас утверждает Зюганов. «Дерьмо вы, а не коммунисты», – говорили им оппоненты. «Сами вы дерьмо», – отвечали им коммунисты. В этом споре я не участвовал, не участвую и участвовать не собираюсь, пусть сами разбираются, Why is Who какого цвета. В споре, говорят, рождается истина, но она, как известно, нашей стране не нужна, а я – верный и послушный сын своей печальной родины, мне истины тем более не нужно, что мне с ней делать?

Вот… Обратите внимание: сейчас кругом пока что изобилие, а тогда в продуктовых магазинах практически ничего не было. То есть в Москве имелись и колбаска, и мясо, и сыр, но ПО ОЧЕРЕДИ, при диком скоплении озлобленных людей, в этой очереди стоявших, где одни кричали про «зажравшихся москвичей», а другие про «понаехавших» – из-за них, дескать, и очереди скапливаются. Никогда мне не забыть «Универсама» в Теплом Стане, где за час до открытия собиралась угрюмая толпа, которая в 9 утра чуть двери не сносила, устремляясь к прилавкам, мгновенно разбирая все, что на них находила. Ну а те, кому по нерасторопности дефицитного куска не досталось, вот они-то и организовывались тогда в очередь. «Вы последний? Я за вами…» Что же касается так называемой провинции, так там вообще не имелось из продуктов НИ-ЧЕ-ГО, кроме МАРГУСАЛИНА, хлеба и разливного вермута, после принятия которого на дне стакана оставался темный осадок толщиною в палец. Что такое «маргусалин», я до сих пор точно не знаю, помню только, что была это какая-то особенная мерзость слизеобразная, серая, вонючая, на которой можно было с голодухи жарить картошку. Чего я и тогда не делал, чтобы не вырвало.

С духовной пищей было, конечно же, лучше, Россия ведь Духовная страна? Но запросто могли посадить за чтение книги «Архипелаг ГУЛАГ» или если кто регулярно пересказывает людям то, что слышал по «Голосу Америки». За границу тогда хрен было свободно съездить, за исключением Болгарии, куда тоже не всякого пускали, а только проверенного НА ПРОИЗВОДСТВЕ парткомом, профкомом, КГБ и дирекцией. Что еще? Туалетную бумагу тогда мало кто видел в свободной продаже, а если ее время от времени ВЫБРАСЫВАЛИ (канувший глагол тех лет), то счастливцы разбредались по городу, как туземцы, обвешанные ожерельями из рулонов упомянутой бумаги, которой – уж чего-чего – а теперь у нас в стране, согласно грубой русской поговорке, хоть задницей ешь. Зато песни пели под гитару о том, что «лыжи у печки стоят», в космос летали на ракетах и других космических кораблях, снабжали, чем могли, африканцев и прочих бедолаг, угнетенных капиталистами. На югославской антисоветской карикатуре был изображен Никита Хрущев, босой, в дырявых штанах и с вопросом, торчащим, по законам комикса, изо рта «Кому бы мне еще помочь?». Югославией тогда правил Тито, Китаем – Мао Цзэдун. Хрущев с ними рассорился, Брежнев помирился. У Брежнева дочка в цыгана влюбилась, но его посадили за бриллианты. Ладно. Хватит. Потому что меня и самого печалят скорбные картины того времени, пропади оно пропадом! Хорошее тогда, конечно, тоже было, но оно в первую очередь заключалось в том, что я был моложе на тридцать с лишним лет. Солнышко, как сейчас помню, светило ярче, небо было голубое, девушки красивые, билеты на самолет дешевые, водка продавалась по цене 2 руб. 87 коп., ну и лыжи действительно иногда стояли у печки.