Валерий Кичин - Людмила Гурченко. Танцующая в пустоте

С таким чувством она ехала к Владимиру Меньшову на съемки комедии «Любовь и голуби». Как всегда в кино, снимали сразу с середины: как ее строгая героиня на юге пыталась охмурить непонятливого Василия. И актрисе с места в карьер нужно было впрыгнуть в этот жаркий флирт, в эту безбрежную интимность – с героем актера, с которым даже не была знакома.

Пьеса Владимира Гуркина «Любовь и голуби» была уже хорошо известна театралам по спектаклю московского «Современника», когда Меньшов задумал ее экранизировать. Затея была рискованной: пьеса из тех, что требуют режиссуры особой точности и снайперского вкуса: чуть в сторону – и лубок сорвется в пошлость, в комикование. А пьеса – наслаждение: роли выписаны сочно, история незатейлива, но трогательна и очень смешна, характеры, как в лубке, ясные: и хохочешь, и сочувствуешь. Автор сибиряк, и действие происходит в сибирском селе – в кино можно такой простор развернуть! Вот где чистота, вот где красота, вот где то, что у нас любят звать нравственными корнями!

История – простая и внятная: про любовь и измену. Любовь, конечно, победит, и герои станут ее ценить еще больше. Где их счастье – почувствуют.

Еще есть голуби. Их разводит Василий, здоровый такой лоб, уж и сын взрослый, скоро в армию, а Василий не может остепениться – все возится с голубями. Свистит, как мальчишка, в небо из-под руки смотрит, счастлив. Его в фильме будет играть артист Александр Михайлов, с которым Гурченко еще даже не знакома.

Кто хранит в себе детство – душою чист. Полет голубей будет самым поэтичным местом фильма.

Василий говорит, по-сибирски окая. И весь он должен быть как пацан-переросток из глубинки – нескладный. Бежит – руки-ноги выбрасывает, как лось. Как пацан, наивный: такого легко облапошить. Поэтому жена так боится отпускать его в дальний путь – к морю, в отпуск, на курорт, где только глаз да глаз.

Самые худшие подозрения сбудутся: Василия на юге облапошит энергичная дама из отдела кадров, Раиска – своего мужа нет, на чужих кидается.

Это единственный в пьесе персонаж – Раиса-разлучница, – который вызывает не совсем добрые чувства. Но и у нее ведь своя судьба, свое горе, свое одиночество, ее тоже нужно понять. Это важно для фильма: понять каждого.

Раису сыграет Гурченко.

Это ее первая встреча с Михайловым и с Меньшовым – в работе и вообще в жизни. Меньшов, как и она, тоже в кино сам себя сделал: был хорошим актером, потом попробовал силы в режиссуре – получилось. А уже второй его фильм «Москва слезам не верит» стал у зрителей культовым, а в Америке получил «Оскара» – что на родине почему-то вызвало взрыв негодования. Коллеги были в ярости: ну что такого особенного они там, эти американские академики, узрели в дешевой сказке про Золушку! Меньшова даже не пустили в Лос-Анджелес вкусить свой миг славы – золоченую статуэтку, по священной советской традиции, принял какой-то киношный чиновник. Гурченко такие дела были уже до боли знакомы, и это заранее сближало ее с Меньшовым.

Их первую встречу оба потом описывали как в фильме «Расемон» – каждый по-своему.

Вот как Гурченко вспоминает о ней в книге «Люся, стоп!»:

«Съемки „Голубей“ были уже в разгаре, а на мою роль еще никого не утвердили. И вдруг… получаю телеграмму из Медвежьегорска. Режиссер Меньшов поздравляет меня со званием народной артистки СССР. И такие слова замечательные в мой адрес. Телеграмма большая. Денег не пожалели. Короче, предлагает мне, не читая сценария, приехать в Медвежьегорск. Там он мне все расскажет про роль подробнее и интереснее.

Я только что закончила музыкальный фильм „Рецепт ее молодости“. Роль трехсотлетней актрисы в шляпках и перьях. А что? Нырну-ка в другую атмосферу. Чем черт не шутит? „А вдруг?“

Собрала манатки и поехала. Снимали сцену героини фильма с ее детьми. Меньшов чем-то был недоволен, хотя актеры играли легко и азартно. Мне понравилось. Может, я, свежий человек, еще не в атмосфере? Режиссеру сказали, что я уже приехала, что я на площадке. И вот за спиной слышу голос: „Вы уже так много всего наиграли… Я даже не знаю, что вы еще можете!“ Та-ак. Приехали. Ни привет, ни здрасте. Люся, стоп! Вспомни, у тебя был опыт у Алексея Германа в „Двадцати днях без войны“ – такое же печальное начало. Потому молчи и жди, что будет. Промолчала. Первый раунд выиграла. Приняла удар.

Что дальше? Никаких иллюзий. Забыть слова из телеграммы. Знай о себе голую правду. Что у трезвого на уме, то у пьяного… Меньшов был навеселе. Вы удивитесь? Актер, пришедший на пробу и даже на первый съемочный день, – это всегда поединок. Доказывать, доказывать, быть все время под вопросительным знаком. Как бы режиссер ни хотел, ни решил, что будет снимать только тебя, – это всегда бой. Пока не увидит первые сцены на экране.