Павел Васильев: Гвардия советского футбола

Но до эпического противостояния было еще несколько лет. А в 40-м году Аркадьев и Якушин встретились как тренер и футболист. И надо сказать, приход Бориса Андреевича положительно сказался на игре «Динамо» — в 1940 году «бело-голубые» уверенно выиграли чемпионский титул, третий по счету. Самому же Якушину, уже решившему стать тренером, занятия Аркадьева дали немало. Ибо тренировки Бориса Андреевича были свежи и оригинальны.

«Аркадьев вообще уделял тренировкам много внимания и внес в них немало нового, — вспоминал позднее Якушин. — Так, в частности, ему принадлежит честь изобретения столь популярного до сих пор в среде футболистов игрового упражнения для совершенствования технического мастерства под названием „квадрат“. Разновидностей его сейчас существует множество. Любимым у Аркадьева был „квадрат 3×2“. На ограниченном участке поля — „квадрате“, размеченном белой лентой, — три футболиста владели мячом, а задачей двух других было отобрать его у них. На столь малой площади мяч сохранить очень сложно, поскольку обводка затруднена и в пас непросто сыграть. В основном идут бесконечные тяжелые единоборства. Собственно говоря, в этом и есть цель упражнения — научиться владеть мячом в ближнем бою с соперниками при постоянном их сопротивлении.

С этими „квадратами“ у меня связаны забавные воспоминания. Борис Андреевич, как натура артистическая, был забывчив, и каждый раз, когда на тренировке приходило время играть в „квадрате“, он виновато разводил руками, что означало одно — вновь ленты для разметки где-то оставлены. Следовала традиционная команда: „Доктор, бинты!“ И бедный доктор вынужден был Скрепя сердце отдавать нам перевязочный материал, с помощью которого и обозначался „квадрат“.

Было в арсенале у Аркадьева и одно чрезвычайно интересное упражнение, благодаря которому и крепились наши физические возможности — игра 4×4 на полполя без ворот в два касания. Сколько же мы пота в этой игре пролили! В чем ее сложность? Получая мяч, я первым касанием обрабатываю его, а вторым уже должен отдать партнеру. А отдать зачастую бывает некому, поскольку все закрыты. Поэтому надо бежать на помощь к тому, кто владеет мячом. А если партнер далеко (скажем, метрах в тридцати), то, чтобы выручить товарища, нужно сделать рывок метров на пятнадцать-двадцать. Так и происходили эти бесконечные быстрые перемещения, выматывавшие до предела.

Став тренером, я взял на вооружение это упражнение Аркадьева, правда, несколько видоизменив его: разрешил делать сначала три, а потом и произвольное число касаний, чтобы приблизить его к игровой ситуации. И применял его обычно в тех случаях, когда мне надо было резко повысить физическую готовность команды. У этого упражнения был и воспитательный эффект. Сразу выяснялось, кто готов к игре, а кто нет. Нарушители спортивного режима и те, кто тренировался недобросовестно, выявлялись мгновенно. Тут ведь обязательно каждый против каждого играет, и если хотя бы один из игры выпадает, то это сразу становится заметным. Не открывается, скажем, футболист — значит, плохо подготовился. Партнеры тут же начинают выказывать ему обиду — упражнение-то коллективное, здесь все зависят друг от друга. Мне, как тренеру, было уже легко отчитать игрока за нерадивость — она становилась очевидной.

Борис Андреевич Аркадьев во взаимоотношениях с футболистами был человеком деликатным и справедливым. Ко всем обращался на „вы“ и был сторонником сознательной дисциплины. Игроков он в некоторой степени идеализировал, считая, что, посвятив себя футболу, спортсмен должен строго выполнять свои обязанности перед командой. Сам Аркадьев в этом плане служил примером для всех. Футболистов за мелкие прегрешения он журил, но мог и поддеть с помощью какой-нибудь прибаутки, которых знал великое множество. Иносказательно любил порой выразиться, но так, что становилось ясно, о чем идет речь. Грубого слова от него, по-моему, вообще никогда никто не слышал. Мог, правда, и возмутиться, когда кто-то подводил команду, что у нас, к счастью, случалось крайне редко. Самым сильным выражением, которое разрешал себе в такой ситуации Аркадьев, было: „Это хамское и недопустимое отношение к труду товарищей!“».

«Динамо» Бориса Аркадьева отлично начало и чемпионат 1941 года. Но планам команды помешала война. Первенство страны, в котором динамовцы шли на первом месте, не было доиграно. На фронт Якушин не попал: как и большинство динамовских футболистов, он проходил службу в тылу. Но с карьерой игрока пришлось закончить в 30 лет.