Федор Раззаков - Девять женщин Андрея Миронова

Эта поездка оказалась восхитительной, сродни той, что Миронов испытал год назад во время съемок «Итальянцев в России». «Сатира» показала «Клопа» на Венецианском фестивале «Биеннале», после чего отправилась в гастроли по стране. Театр побывал в восьми городах: Риме, Венеции, Сиене, Реджо-Эмилии, Парме, Капри, Генуе и Павии, где дал 13 спектаклей. И везде публика принимала их превосходно. Но счастье на этом не закончилось. Семнадцатого ноября гастроли в Италии завершились, чтобы продолжиться… в Чехословакии. Это хотя и была страна соцлагеря, однако считалась одной из передовых, не чета Болгарии (как шутили в те времена: «Курица не птица, Болгария – не заграница»). «Сатира» побывала в трех городах: Праге, Братиславе и Брно. Были показаны три спектакля: «Ревизор», «Маленькие комедии большого дома» и «Женитьба Фигаро». К слову, в те дни, когда театр гастролировал в ЧССР, на его сцене давали концерты артисты… чехословацкой эстрады во главе с Карелом Готтом.

Практически в первый же день пребывания на чехословацкой земле Миронов стал «клеить» Егорову. А почему бы и нет: как мы помним, вот уже месяц Миронов считался свободным человеком. Это произошло на торжественном приеме, устроенном в гостинице по случаю приезда знаменитой труппы. Миронов первым подошел к Татьяне и, как будто их роман даже не прерывался, предложил с вечера сбежать. Егорова согласилась не медля ни секунды. Они закрылись в мироновском номере и провели там восхитительную ночь, сродни тем, что они проводили в лучшие годы их некогда бурного романа. Миронов даже потом заявит, что Прага – их любимый город после Риги (в последнем, как мы помним, он познакомился с Егоровой в 1966-м).

Увы, но дальше Праги этот роман не продлился. «Сатира» вернулась на родину в начале декабря, и практически сразу Миронов стал обхаживать свою давнюю любовь – Ларису Голубкину. Как мы помним, еще в начале 60-х он неоднократно звал ее замуж за себя, но она каждый раз ему отказывала. Зато крутила любовь с его коллегами – например, с однокурсником Миронова по «Щуке» Михаилом Воронцовым. Когда эта любовь закончилась, Голубкина вышла замуж за поэта Николая Щербинского-Арсеньева и год назад родила от него дочь Машу. Но на момент рождения девочки любовь между супругами закончилась, и каждый из них пустился в свободное плавание. Вот тут на горизонте Голубкиной снова возник Миронов.

Как мы помним, Лариса могла стать женой Миронова еще в первой половине 60-х, но тогда она к этому была не готова. Миронов не входил в число приоритетных для нее мужчин. В итоге Лариса крутила любовь с другими представителями сильного пола. Например, ее первым мужчиной оказался популярный актер Алексей Баталов, с которым она в 1963 году снималась в фильме «День счастья» в Ленинграде. Широкой общественности об этом романе впервые поведал в «Экспресс газете» Николай Щербинский-Арсеньев, с которым Голубкина познакомилась в конце декабря 1968 года. По его же словам:

«Мне было тогда лет 18–19. Я учился параллельно сразу в двух вузах – Московском авиационном и Литературном при Союзе писателей. Поэтому, само собой, свободного времени всегда было в обрез. Но в тот вечер приятель меня все-таки уговорил отложить курсовую работу: «Пошли в ЦДЛ. Наверняка закадрим кого-нибудь!» Но поход наш не задался. Словно судьба меня отводила в сторону от этого визита. И только перед уходом, когда уже одевались, мы увидели в фойе гардероба фигуристую красавицу. Как назло, она была не одна. Потом выяснилось, что ее спутником был известный аккомпаниатор Давид Ашкенази. Ну а про то, что артистка эта девушка или нет, мы с моим другом и понятия не имели. Да мало ли кто там, в фойе гардероба, одевается. Вышли мы на заснеженную улицу, как всегда, направились к стоянке такси. Оказалось, что и эта пара идет следом за нами. Возле дверей посольства Ливана топтался окоченевший милиционер. Ну, тут мой приятель, чтобы привлечь идущую сзади гражданку, поклонился в пояс очумевшему менту: «А барин дома?»

На стоянке такси Лариса нарочито громко сказала Давиду: «А я решила поехать на троллейбусе». И для большей ясности она даже указала на остановку на другой стороне Садового кольца. Разумеется, мы втроем оказались в одном салоне. Разговорились… Она стала угощать нас мандаринами, сообщила, что киноартистка, а в Доме литераторов у нее был концерт. Тут приятель мой возьми да и брякни: «А были бы вы народной артисткой, дали бы нам не мандарины, а котлетки по-киевски».