Илья Дубинский-Мухадзе - Нариманов

С 1896 года частная прогимназия — весь курс каких-то шесть классов — удостаивается ранга «Бакинская императора Александра Третьего мужская гимназия». Правительственное заведение! «Пребывание учителями лиц магометанского исповедания согласно разъяснению его сиятельства господина министра народного просвещения за № 150003 крайне нежелательно…»

Ослушаться, оставить Нариманова в гимназии статский советник Победоносцев, еще толком не оглядевшийся в новом качестве директора, опасается. Просто так уволить, захлопнуть двери перед человеком, в благородстве которого многократно убеждался, слишком непристойно. «Подыскивайте, устраивайтесь! Я вас не тороплю… Что в моих возможностях…»

В дальние поиски пускаться не нужно. По соседству в реальном училище недостает помощника классных наставников. Нариманов предлагает свои услуги. Готов приступить к делу хотя бы с завтрашнего дня. Директор училища отводит глаза. «Не судите слишком строго. Сам не имею права… Будем надеяться на лучшее!»

Из Баку в Тифлис, из Тифлиса в Санкт-Петербург по ступеням высокой служебной лестницы движется трудное ходатайство. Старший инспектор училищ — попечителю Кавказского учебного округа: «Н. Нариманов известен за умелого и добросовестного преподавателя и вполне добропорядочного человека». Попечитель — министру:

«Ваше сиятельство!

Директор Бакинского реального училища вошел ко мне с ходатайством о допущении на должность помощника классных наставников, вверенного ему училища… Наримана Кербалай Наджаф оглы Нариманова… При том, что он придерживается магометанского исповедания, характеризуется с хорошей стороны… Допустив Нариманова к исправлению означенной должности, я имею честь почтительнейше просить Ваше сиятельство об утверждении моего распоряжения относительно Нариманова в виде особого исключения…

Мая 7 дня 1896 г.

№ 3787».

Два месяца на размышления министра — срок ничтожный. Проблема-то огромная, государственная. Единственно, что облегчает решение, — высокая репутация попечителя Кавказского учебного округа графа Карла Эрнестовича Ренненкампфа. Никаких таких либеральных штучек за ним не водится. Его крылатая фраза: «Крестьянскому сыну расти — ослеть, дворянскому — умнеть». Как философски сформулировано: дети дворян обучаются не зря, со временем они сделаются полезными членами общества, его опорой. Дети мужиков, сколько их ни учи, всегда останутся невежественными, жестокими и тупыми… Ну уж коль граф не воспрепятствовал…

Из Санкт-Петербурга в Тифлис, из Тифлиса в Баку: «Министр соблаговолил… Особое исключение…»

Особое исключение…

Гамид Абдуллабеков, позднее доцент кафедры госпитальной терапии Бакинского медицинского института, вспоминает о тех днях:

«Когда я учился в реальном училище, со мной беседовал Али Мардан-бек Топчибашев, позднее занимавший видные министерские посты в мусаватском правительстве. Он убеждал, что не следует стремиться к получению высшего образования для того, чтобы верой и правдой служить царю; вполне достаточно закончить 5 классов. И вообще образование для простых людей излишняя роскошь.

К счастью для меня, в училище помощником классных наставников пришел Нариман Нариманов. Он постоянно объяснял, что образованный человек, как никто другой, может принести пользу своему народу».

Николай Зальциан в 20-х годах главный контролер инспекции Северо-Кавказского военного округа.

«Дорогой наставник и учитель!

Прочитал заметку в «Известиях» о предстоящем юбилейном чествовании… 30 лет тому назад меня, уроженца Тифлиса, судьба столкнула в Баку с Вами. Я находился среди группы окружавших Вас питомцев. Не знаю, грустное ли выражение моего лица, поношенная одежда или что иное остановило внимание Ваше на мне, и Вы подошли ко мне и заговорили со мной. Из моих отрывистых ответов Вы узнали о тяжелой беспросветной нужде моей семьи и о том, что я, еще не вполне окрепший юноша, являюсь единственной опорой для матери, бабушки и двух сестренок 7 и 8 лет. Вы отошли от меня, глубоко склонив свою, тогда черную, голову, бросив: «Ничего, все поправимо, не надо падать духом».

В тот же самый вечер кто-то постучался к нам в дверь. Вошли Вы, обратились ко всем нам с приветствием. С этого вечера в нашу холодную сырую комнату заглянул теплый, светлый луч. Комната сменилась маленькой квартирой. У нас по Вашей рекомендации поселились ученики Алиевы, я получил хорошо оплачиваемые уроки, репетиторство. Благодаря Вашей поддержке моя семья узнала, что значит быть сытым и одетым, а я получил образование…»