Марина Чечнева - Небо остается нашим

Поздней весной этого года я отправился в Косьцежину. Первым делом обратился за помощью к председателю районного правления Общества польско-советской дружбы Эдварду Томашевскому. Мой собеседник, к сожалению, о Стефане Жонде ничего не слышал, однако вся эта история его глубоко заинтересовала, и дальнейший путь мы продолжали вдвоем.

Как назло, машина застряла по дороге, не доезжая каких-нибудь пяти километров до цели. Кое-как добрались до озера и наконец нашли дом Жонды.

Встретила нас вся его семья - жена, шестеро детей и старики родители. Сам Стефан был в городе. Домашние с любопытством разглядывали нас, интересуясь целью нашего визита.

Слышали ли они о летчицах, которые приземлялись здесь в 1945 году?

Еще бы! Это были первые дни свободы. 8 марта советские войска отбили Косьцежину, а тремя днями позднее Стефан надел на рукав красно-белую повязку и пошел дежурить на пост народной милиции. Тогда как раз и приземлился в поле краснозвездный самолет.

Пока мы беседовали, жена Стефана хлопотала в соседней комнате, а потом вручила мне два листка бумаги. На них было написано по-русски:

«Мы, летчики, старший лейтенант Чечнева и лейтенант Акимова, произвели вынужденную посадку. Большую помощь оказал нам Стефан Жонда, который сердечно о нас позаботился и предусмотрел все, что было необходимо. Мы очень благодарны Стефану Жонде как честному поляку.

Старший лейтенант Чечнева.

Лейтенант Акимова». [214]

На том же листе наклеена другая страничка.

«…Стефану Жонде в том, что он с братом содействовал скрывать нас от немцев и полиции. Приносил нам продукты, несмотря на угрозу немцев расстрелом…» Фраза не закончена. Оторван кусочек бумаги. Сохранились, однако, две подписи, одна из которых вполне разборчива - Дяченко. Следующая запись говорит о том, что написавшие эти строки были советскими летчиками…

А что знает о них семья Стефана?

…В одну из ноябрьских ночей 1944 года в окно постучали. Это были два советских летчика, сбитые в воздушном бою в районе Тчева. Встретил их Стефан, как родных. Поскольку по соседству жили немцы, советских офицеров решил укрыть подальше и понадежнее. Вместе с братом прятали их в землянке, на другой стороне озера. Семья Шонды заботилась о русских летчиках до самого прихода советских войск. Носила им хлеб, молоко и все, что было в доме…

Две странички из тетради. О разных событиях рассказывают они и вместе с тем об одном: о больших человеческих чувствах моих соотечественников к своим братьям-освободителям - советским людям.

Прошли годы, и я встретилась со Стефаном Жондой. По приглашению польских друзей я провела несколько дней в Гданьске. С первых минут моего приезда мы не расставались со Стефаном. Живет он в том самом селе, где в далеком сорок пятом году помог нам с Сашей Акимовой. Мы долго бродили по тем местам в сопровождении чуть ли не всех жителей села и вспоминали прошлое. Через двадцать два года я выполнила слово, данное в мартовские дни 1945-го. От себя и от Александры Акимовой я привезла не только обещанные русские папиросы, но и подарки шестерым детям Стефана, его родным и близким, а главное передала польскому патриоту большую благодарность. Вместе с сувенирами я вручила Стефану Жонде грамоту Советского комитета ветеранов войны.

* * *

С конца марта до середины апреля полк действовал главным образом по данцигскому котлу и на штеттинском направлении. Его активное участие в боях за город Кезлин было отмечено орденом Суворова III степени. Известие это дошло до нас, когда полк уже перебазировался [215] в Бухгольц, северо-западнее Берлина. Здесь мы отпраздновали это событие, здесь же и закончили войну.

Стрелки часов, отсчитывавших время гитлеровского рейха, неумолимо приближались к последней черте. Знамя Победы уже взмыло над рейхстагом. Берлин пал, защищавшие его части сложили оружие. Фронт гитлеровских вооруженных сил был рассечен.

Одну из фашистских воинских группировок мы добивали в те дни на берегу Балтийского моря в порту Свинемюнде.

Здесь скопилось большое количество вражеских войск и техники. Уцелевшие от разгрома гитлеровские вояки снешно грузились на транспортные суда, чтобы морем удрать к нашим союзникам.

Советская авиация днем и ночью непрерывно бомбила порт. Над городом ни на минуту не смолкала канонада орудий, лихорадочный треск крупнокалиберных зенитных пулеметов. Взметая фонтаны свинцовой балтийской воды, перемалывая железобетон портовых сооружений, днем и ночью рвались авиационные бомбы.