М. Рузе - Роберт Оппенгеймер и атомная бомба

Но не только это. Когда область знаний расширяется, отдельные вопросы становятся с виду более простыми. Но не потому, что число новых основных принципов оказывается сравнительно незначительным и обычный человек может понять эти принципы и на основании их вывести все остальное. А потому, что ученые открывают удивительный порядок: законы природы не случайны, и какой бы ни была последовательность их открытия, стройная система законов (как утверждал Джефферсон) в значительной степени доступна человеческому уму. Мы можем понять, охватить разумом эту систему и привести бесконечное разнообразие природы к определенной форме классификации, упрощений и обобщений.

На мой взгляд, одна из великих революций, совершаемых современной наукой, еще не осознана должным образом широкой публикой. Вот она: мы начинаем замечать, что глубокие пропасти, отделявшие до последнего времени различные сферы природы друг от друга, пропасти между живой и мертвой материей, между физическим и духовным, выглядевшие непреодолимыми, – эти пропасти начинают постепенно отступать под натиском кропотливых исследований. Позвольте мне пояснить эту мысль несколькими примерами.

Хотя этого еще нельзя объяснить, но вероятнее всего не случайно то, что определение возраста Земли по радиоактивности (шесть-семь миллиардов лет) совпало с определением, которое дается на основании оценки постепенного увеличения плотности туманностей в самых отдаленных уголках Вселенной. Эта эпоха туманностей для Земли может быть определена как состояние, когда все было значительно ближе друг к другу, чем теперь, и материальный мир сильно отличался от его сегодняшнего состояния.

Несколько лет назад Опарин выдвинул предположение (нашедшее затем подтверждение в опытах Гарольда Юри), что в определенный момент Земля имела весьма разреженную атмосферу, лишенную кислорода, и именно в это время на Земле появилась органическая материя. Все это довольно легко проверить, и хотя сирены и герои еще не рождаются в пробирках во время опытов, не так уж далеко то время, когда мы сумеем найти приемлемое объяснение процесса возникновения жизни.

Известно, что недавние работы по изучению механизма генетики всех живых существ показали, как специфические качества отдельных протеинов позволяют сохранять или передавать информацию от одного поколения к другому. Равным образом, изучение изменений или искажений в нервных импульсах, передающихся в мозг от органов чувств, дает нам более точное представление о степени сложности отношений между мыслью и объектом этой мысли.

Все пропасти, которые еще в XIX столетии, казалось, непреодолимо препятствовали созданию единого представления о Природе, в настоящее время постепенно заполняются. Достаточно вспомнить, как глубоко в каждую отрасль науки проникло непреложное убеждение, что ни одна из них не может быть полностью независимой от других. Но это требует совершенно иного понимания науки, абсолютно отличного от представлений, казавшихся естественными древним грекам или современникам Ньютона.

Действительно, хотя все достижения науки являются продуктом коллективного труда человечества (язык отражает явления текущей жизни, опыты ведутся на базе этого языка, потом на основании результата опытов мы уточняем нашу мысль, изменяем значение слов, так что они приобретают смысл, глубоко отличный от того, который в них вкладывает простой человек, изобретаем новые слова и создаем таким образом традицию), хотя, следовательно, все возникает из одного общего корня, результаты никогда не возвращаются к истокам. В наши дни наука не служит больше обогащению общей культуры человечества; она становится собственностью незначительного коллектива выдающихся специалистов, которые чтут ее, пытаются поделиться ею, разъяснить, но наука все же ускользает от всеобщего понимания.

Для сегодняшней науки характерны две важнейшие черты: в значительной степени она – нечто новое, еще не ассимилировавшееся, и в то же время она уже не входит в общую культуру. Она остается привилегией коллектива специалистов, которые в случае необходимости могут общаться между собой и взаимно оказывать помощь, но, как правило, с возрастающим энтузиазмом следуют дальше по собственному пути, пути, ежедневно все более удаляющемуся от той основы, на которой зиждется повседневная жизнь. И, действительно, то, что ученые открывают – это совершенно новые истины. Но наука обладает некоторыми аспектами, которые связывают ее со всеми остальными видами человеческой деятельности: она основывается на длительном накоплении опыта, ее настоящее воздвигнуто На базе прошлого, наконец, она состоит из огромного числа ошибок, неожиданных находок, изобретений и откровений, которые вкупе составляют одну отрасль науки.