Роберт Кочарян - Жизнь и свобода. Автобиография экс-президента Армении и Карабаха

Через год я решил, что пора возвращаться домой, в Степанакерт. Не хотел задерживаться на работе, которая мне не нравилась, жить в среде, которая меня совсем не привлекала, и заполнять свою жизнь монотонной и отупляющей рутиной, не сулящей никакой перспективы. С завода меня отпускали неохотно: видимо, был на хорошем счету – я действительно неплохо работал. И вообще всегда серьезно относился ко всему, что делаю, будь то учеба, работа или тренировки. Директор филиала пригласил меня к себе, попытался уговорить: «Знаешь, мы тебя можем на другую работу перевести, сварщиком, там полегче и перспективы есть для роста». Но я отказался: «Да нет, я ухожу не из-за того, что мне тяжело. Просто – ну не мое это!»

Родители, конечно, обрадовались моему возвращению, но я понимал, что не оправдываю их ожиданий. Они не представляли, что их дети могут не получить высшего образования, для родителей оно являлось чем-то непременным, обязательным. Когда-то в детстве мать с трудом смирилась с мыслью, что мы с братом не стали учиться музыке, но что сын не окончит институт – это было невообразимо. Впрочем, я прямо сказал им, что сейчас не готов к учебе, и они не стали меня допекать. Хотя это и огорчило отца, он не сказал ни слова: давно уже понял, что бессмысленно мне что-то навязывать.

А пока… пока я наконец-то дома. После хаотичной и нервной Москвы, где заметную часть жизни съедает общественный транспорт, – все свое, знакомое, родное, спокойное, а главное – все рядом. Семья, близкие с детства старые друзья. Устроился на работу электриком на Шелковый комбинат, крупнейшее предприятие в Карабахе. Жил, как все парни моего возраста: активно занимался спортом, который всегда любил, по-прежнему много читал, общался с друзьями. У нас сложилась отличная компания – Юра, мой школьный друг, с которым мы сидели за одной партой с первого класса, Альберт – умница и интеллектуал, одноклассник моего брата и я. Нам было интересно и весело вместе, мы постоянно придумывали себе занятия, почти все выходные проводили на природе. Я часто ходил на охоту, но уже с другой компанией или с братом. Охотиться я всегда любил и хорошо знал наши горы еще с раннего детства.

Кажется, это был самый спокойный и счастливый период моей жизни. Ведь счастье – это когда просто живешь в согласии с самим собой, а не копаешься в себе в поисках предназначения и смысла жизни. Как человек не задумывается о своих внутренних органах, пока они не напоминают о себе болью, так и с душевным равновесием: когда оно есть, ты не анализируешь его причины.

Незаметно пролетели три года.

Мысли об институте у меня периодически возникали, но не задерживались надолго – они плохо сочетались с моей насыщенной и приятной жизнью. Я постоянно был занят: то мы с друзьями едем на охоту на пару дней, то еще что-нибудь придумываем, и я не мог заставить себя переключиться на другие задачи. «Надо все-таки ехать поступать в институт… Надо. Поеду, но не сейчас, попозже. Непременно…»

И вот однажды – помню, это было весной – приходит повестка из военкомата. Требуют назавтра явиться, какие-то сборы. Меня это насторожило. Звоню своему знакомому, работающему в военкомате, спрашиваю: что за сборы? Он говорит: а, это в Казахстан народ собирают, то ли сажать, то ли собирать урожай, то ли еще что. В общем, «на целину» – так это тогда называлось. «Надолго?» – спрашиваю. «Месяца на три-четыре». Ого! На лето я запланировал Черное море, а не Казахстан. Поднимать целину мне категорически не хотелось, да и вообще – какая целина? Опять степь? Я уже честно отслужил свое в монгольских степях!

Все учебники у меня дома лежали наготове – ведь я все время собирался приступить к занятиям, да все некогда было. Раз за разом откладывал – думал, что успею. А тут…

В общем, в военкомат я не пошел. За один день уволился с работы, собрал вещи, побросал в чемодан все нужные книги. Позвонил брату (он тогда в Грузии служил, недалеко от Цхалтубо): «Привет, – говорю. – Ну, все: я решил поступать! Еду к тебе с учебниками, готовиться буду». А его как раз в командировку куда-то посылали, и он отвечает: «Меня не будет здесь почти месяц, приезжай, живи». На следующий день я уже был в Грузии. Служебная квартира брата располагалась в уединенном и очень живописном месте. Приехал – ничего и никого вокруг не знаю, ни единого человека, с собой только чемодан книг, и у меня – месяц на подготовку к вступительным экзаменам.

Как я там занимался! С какой страстью! Просто невероятно. Я и не думал, что так мобилизуюсь. Уже через несколько дней я настолько втянулся в процесс подготовки, что целыми днями сидел за учебниками, отрываясь только на жизненно необходимое – сон и еду. И даже сны мне снились математические. Обстановка идеально подходила для такого погружения: вокруг никого, только войсковая часть, тюрьма и чайные плантации, где зеки собирали под конвоем чай. Неподалеку от дома протекала речка, и в ней я ловил себе рыбу. На маленьком мотоцикле брата ездил за продуктами, сам готовил. Так прошел месяц. Через месяц я знал, что готов сдавать экзамены в любой технический институт. Приехать – и поступить.