Николай Эрдман - Письма - Николай Эрдман. Ангелина Степанова, 1928-1935 гг.[с комментариями и предисловием Виталия Вульфа]

Николай.

3 сентября

Вчера разговаривала о тебе со своим знакомым [11] Речь идет о том самом ответственном работнике НКВД, с которым познакомили Ангелину Иосифовну жены В. Молотова и А. Бубнова. . Он считает твое пребывание в Енисейске нецелесообразным и спросил меня, в каком промышленном центре ты хотел бы находиться, какой город тебя интересует. Речь шла о Магнитогорске, Новокузнецке и Свердловске. Я не смогла ответить, и он поручил спросить тебя письмом об этом. Разузнав и обдумав, я остановилась на Свердловске, как на самом крупном городе с бурным строительством, с большим культурным центром, где есть хороший театр, кино и т.д. Это письмо пишу на случай, если ты не получишь моей телеграммы, посланной сегодня утром и на которую жду ответа. Получив это письмо, дай мне телеграмму с указанием выбранного тобой города. Сделай это немедленно, октябрь на носу, тебе надо поспеть на пароход. Целую тебя крепко, желаю всего хорошего, надеюсь, что в дальнейшем наши встречи будут доступнее, возможнее, ведь два-три дня пути — это не девять. Будь здоров, роднуша моя.

Лина.

5.09.34 г.

Сегодня было совсем собрался на Ангару, даже вещи собрал, но, как и всегда у меня бывает, в последнюю минуту все пошло прахом.

Получил утром Твои открытки — опять три сразу. Как хорошо, что в Красноярске не было Никонова. Ты сама себя устраивала на поезд — по крайней мере, ехала по-человечески. Могу себе представить, как Ты измучилась.

Все время чувствую какую-то тяжесть оттого, что не проводил Тебя на пароход, и до сих пор не могу от нее отделаться. Жду не дождусь твоего московского письма — все ли у Тебя ладно, милая? После Твоего отъезда у меня наступила прежняя енисейская жизнь — дни стали похожими один на другой, как мои письма. Не сердись на меня за них, Линуша.

Читаю о съезде писателей. О сатире говорил Пантелеймон Романов [12] Романов Пантелеймон Сергеевич (1884-1938) — писатель, автор романов «Русь», «Без черемухи», психологических повестей и сатирических рассказов. Его произведения пользовались большой популярностью в 20-х годах. Из речи П. Романова на Первом съезде писателей: «Надо добиться, чтобы к концу третьей пятилетки у нас в СССР отпала надобность в сатире и осталась потребность в юморе. Надо научиться побеждать в себе однобокий юмор». . После таких защитников ее действительно надо запретить. Как работается Тебе, родная? Здорова ли? Целую Тебя, длинноногая. Спасибо за все.

Николай.

5 сентября

Вчера видела Бабеля, рассказывала ему о своем путешествии к тебе, об енисейской жизни. Спрашивала совета о Свердловске, он высказался категорически против и советовал Магнитогорск. Причины, им высказанные, очень уважительны. Ответа на мою телеграмму нет и, если его не будет в течение двух дней, буду действовать на основании всех советов и размышлений. Верю совету Бабеля, его знанию людей и присоединяюсь к его мнению. Нервничаю, но играю достойно! Целую тебя, будь здоров.

Лина.

Ноябрь

Последняя Твоя открытка была от 25-го сентября. Сейчас — ноябрь. Что случилось, Линушенька? Почему Ты не ответила на мою телеграмму? Я до сих пор не знаю, пропадают Твои открытки или не пишутся. Если Ты перестала писать, значит, я чем-нибудь Тебя обидел. Чем, длинноногая? Если они пропадают, значит, я еще кого-нибудь обидел. Кого, длинноногая? Чем больше объяснений я придумываю, тем меньше я начинаю понимать. Хорошо, что хоть я знаю, что Ты здорова, а то было бы уж совсем паршиво. Я пишу Тебе каждый четвертый день и в каждом письме спрашиваю об одном и том же. Телеграфируй мне, Пинчик, пишешь Ты или нет? Как Ты живешь, моя радость? Целую Тебя, Худыра. Николай. Когда же я опять прочту Твой поцелуй?

Москва,

проезд Художественного театра,

Художественный театр Союза ССР им.Горького,

Ангелине Осиповне Степановой.

6 нояб. 34 г.

Бездомная моя барышня. Твои грустные открытки начинают приходить в пятнах, с расплывшимися чернилами — все время идет дождь и снег. Сибирь опять превращается в сказку — кисельные берега уже налицо, молочные реки тоже не за горами. Осень здесь прекрасна, в особенности издали — на том берегу. Вблизи, под ногами, хуже. В комнате у меня тепло и тихо, и я с огорчением думаю, как плохо и неуютно в развороченном доме. Ложусь я сейчас с курами, встаю с петухами. Работаю и читаю Талейрана. Когда чувствую себя бездарным, утешаюсь твоими успехами. Не тревожь себя, милая, ни пароходами, ни городами. Пожелай мне написать хорошую страницу и спи спокойно. Целую Тебя, красивая. Николай. Привет Елочке и гихловской дамочке.