Андрей Голицын - Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи

Итак, вот какой представляется мне картина тех событий: после ночного расстрельного кошмара трупы увозятся под утро из подвала Ипатьевского дома в урочище Четырёх Братьев. Там головы членов Царской Семьи отделяются от тел и помещаются в банки со спиртом, а тела расстрелянных подвергаются долгой мясницкой обработке – измельчаются, растворяются в кислоте и сжигаются дотла. В результате остаётся лишь пепел и небольшое количество мелких костных фрагментов, отысканных Н. Соколовым и позднее увезённых им в эмиграцию. Банки с головами доставляются в Москву, причём голова Государя предъявляется лично Ленину в качестве доказательства совершённой казни и хранится в сейфе его кабинета [1] Здесь я должен сказать как сторонникам, так и противникам версии пресловутого «ритуального убийства»: зря вы, господа, ломаете копья в жарких схватках, потому что отрезанные головы ни с какой «ритуальностью» (ни с языческой, ни с иудейской, ни с мусульманской) никак не связаны. У отрезанных голов только один смысл: они всего лишь отчётные вещественные доказательства исполнителей казни перед её заказчиками! .

После смерти Ленина голова Государя передаётся в одно из государственных хранилищ, где превращается в череп и хранится до самых перестроечных времён. В эту вольнолюбивую эпоху кому-то и почему-то в высших эшелонах власти захотелось «возникнуть» с монархической темой и заодно навеки закрыть будоражившую широкие круги тему жестокой ритуальной расправы большевиков с трупами. Хотя не будем исключать и более прагматичную версию о политическом заказе. Если, конечно, верить слухам о словах Королевы Елизаветы, адресованных однажды М. Горбачёву: «Я не ступлю ногой в Россию, пока мои Августейшие русские родственники не будут похоронены по-христиански».

Так или иначе, осуществление этой идеи поручается Г. Рябову, советнику бывшего министра МВД СССР, писателю и сценаристу, автору нескольких телевизионных сериалов. Он придумывает хитроумный сценарий, сюжетную канву которого излагает в сенсационном газетном интервью приблизительно в таком смысле: никаких голов никто не отрезал, никого в кислоте не растворяли и не жгли. Я, мол, сумел с помощью высоких связей сначала раздобыть путеводную записку Юровского, а потом вместе с геологом А. Авдониным разыскать и сам могильник, где все косточки со всеми головами целёхонькими лежат под спудом.

Затем, строго по сценарию, проводится кропотливая работа по отысканию (в соответствии с хорошо известными антропометрическими данными, полом и возрастом) останков современников тех, кто был расстрелян в Ипатьевском доме. Эти останки вместе с подложенными к ним подлинными черепами закапываются в заново организованном неподалёку, но не в самой Ганиной Яме, могильнике. Далее, при поддержке на редкость услужливых советских СМИ, организуется бравурная пиар-кампания Рябова и Авдонина по раскручиванию общественного мнения. Её главный лейтмотив – «восстановить историческую справедливость и перезахоронить несчастных жертв революции с должными почестями!»

Повторюсь ещё раз, что, при всей кажущейся фантасмагоричности предложенной реконструкции, именно она логически оправдывает и объясняет как непоследовательность в действиях защитников версии подлинности екатеринбургских останков, так и возникавшие по ходу расследования неурядицы и недоразумения.

При здравом, непредвзятом подходе все эти алогичные действия, непоследовательности и недоразумения воспринимаются нормальным сознанием как коробящие фальшивые ноты. И таких фальшивых нот в истории с обнаружением и изучением останков прозвучало немало из уст большого числа людей самых разных профессий и рангов. Последних я условно назвал «фальшивонотчиками». О каких же фальшивых нотах речь?

1. Первая фальшивая нота, относимая мной к разряду досадных для «фальшивонотчиков» недоразумений, связана с размолвкой между Рябовым и Авдониным, которые в какой-то момент вдруг неожиданно начали противоречить друг другу в изложении официальной версии. Особо отмечу при этом таинственное и безвозвратное исчезновение из поля зрения общественности (причём в разгар самых бурных дискуссий о подлинности останков!) главной ключевой фигуры – первооткрывателя Гелия Рябова, который с того момента так более уже никогда на публике не объявился, если не брать в расчёт его молчаливое присутствие на пышной церемонии похорон в 1998 году. Логично предположить, а может быть, даже и утверждать, что кинодраматург, имеющий обыкновение мыслить творчески и образно, позволял себе слишком вольное обращение с «состряпанной» версией и мог по неосторожности проговориться в какой-либо детали. А вот конкретно мыслящий и не склонный к фантазиям геолог Авдонин воспроизводил «легенду» всегда строго по букве. Именно поэтому, после случившейся между ними размолвки и при возникшей необходимости выбрать кого-то одного в качестве действующего лица монтируемого публичного спектакля, предпочтение было отдано второму. А первый, несмотря на лавры первооткрывателя, оказался удалённым невидимой рукой в глухую тень забвения и остракизма.