Татьяна Правдина - Разговор со своими

Иконы в родных домах были только у бабушки. Мне повезло: я независтлива и очень жалею завидующих людей – совершенно лишняя область для страданий. Но, если откровенно, бесконечно завидую двум категориям людей: истинно верующим (за всю жизнь встретилась только с тремя) и музыкантам… Считаю верхом бестактности вопросы интервьюеров – «Вы верующий?» Все равно, что спросить о способе супружеской близости…

Возвращаясь к началу разговора о порке. При моем рассказе была и мама внука, моя дочка Катя, которая сказала: «Ты никогда мне об этом не рассказывала!» – «Но ты никогда и не спрашивала», – ответила я.

И опять я думаю: а я спрашивала? Даже маму – о рано ушедшей из жизни ее маме ничего толком не знаю… Не расспросила и папу о его бурной юности. Дивный эпизод знаю от тетки Жени: отец послал его, восемнадцатилетнего, в Лондон обучаться бизнесу, снабдив для этого приличной суммой. И первое, что он сделал по приезде в Англию, – заплатил внушительные деньги за участие в теннисном турнире. Ну, что? Золотая молодежь! А мы все недовольны своими молодыми!

Виктор Шнейдеров. – Папа Адольф и мама Юля. – Война. – Завидово. – Лидия Семеновна Баланеско. – Поиски работы для папы. – Шок от «родственника». – Шуня у генерала. – Работа в Мичуринске. – Дом Сидоровых. – Еда.

Встретив папу 6 июня сорок первого года, отвезли его к нашему другу Виктору Шнейдерову.

Почему не домой? Потому что все бывшие политзаключенные по пунктам 58-й статьи – у папы были пункты 6 и 7, шпионаж и контрреволюционный заговор – не имели права находиться на территории больших городов, тем более в столице. Уголовников это не касалось.

Виктор Шнейдеров – друг родителей со спортивной юности, сын замечательных Адольфа Матвеевича (пол-Москвы звало его папа́-Адольф) и Юлии Густавовны Шнейдеровых, младший брат ставшего впоследствии очень известным кинорежиссером Владимира Шнейдерова (фильм «Джульбарс» видели все). Старшие, вероятно, были потомками обрусевших немцев. Но тогда в их широком «тесном кругу» ни национальная, ни даже материально-социальная принадлежность никого не интересовала и, конечно, антисемитизм не полыхал. Важными были лишь интересы: спорт, театр, дружеские связи.

Теннисистки Софья Мальцева, Ольга Ольсен и Адольф Матвеевич Шнейдеров

До революции и во время нэпа Адольф Матвеевич занимался какой-то коммерческой деятельностью, был, как и Шустовы, среди видных руководителей Яхт-клуба (находился на Стрелке, на Москва-реке, где теперь громоздится церетелиевский Петр) – то есть был не богачом, но «в достатке».

«Мама Юля». Юлия Густавовна Шнейдерова, мать Виктора

Жили на Малой Никитской, в просторной по тем временам квартире на первом этаже, куда каждый подвыходной, а позже – в субботу, без приглашения приходили к накрытому столу старшие – друзья Папа́ Адольфа и Мамы Юли и следующие поколения – сыновья с действующими и бывшими женами (все дружили), соответственно друзья их поколения, и дети, дети всех.

Этот дом – одно из самых светлых воспоминаний моего детства. Шуня водила меня туда с тридцать пятого года (моих семи лет) и до начала войны. Взрослых было велено называть по имени (без «тетя», «дядя») и на «ты». Володя Шнейдеров приводил туда и актеров, которые у него снимались. Сильнейшее впечатление – крошечная кореянка (из «Джульбарса») распустила волосы – и они были до полу…

Итак – Виктор Шнейдеров. Был хоть и из мелкой, но буржуазной семьи и совсем еще юным стал яростным комсомольцем: вступил в ЧК и вместе с Виктором Кином [2] Кин Виктор Павлович (1903–1937) – настоящая фамилия Суровкин; русский писатель, автор романа «По ту сторону» о Гражданской войне на Дальнем Востоке; в 1937 году расстрелян. устанавливал на Дальнем Востоке советскую власть… Затем работал в Москве и в 1937 году был, естественно, арестован. Были выбиты зубы, отбиты почки и печень, но по приходе в 1938 году Берии был полуживой, но выпущен. Выходили, остался больным на всю жизнь; ему было в это время сорок лет. Очень обозлился, но продолжал быть наивным – вернулся в НКВД, считая, что сможет бороться за справедливость. Стал абсолютно бесстрашен и без минуты колебаний взял бывшего зека к себе пожить. Напоминаю, это было 6 июня 1941 года…