Борис Шуберт - На крейсерах «Смоленск» и «Олег»

П. Рожественского. Под командованием командира крейсера «Олег» капитана 1 ранга Л. Ф. Добротворского корабли кратчайшим путем, через Суэцкий канал, прошли на Мадагаскар для соединения с основными силами. Во время этого плавания, 20 января 190 г., мичман Б. К. Шуберт был переведен на должность вахтенного начальника на «Олег». На этом корабле молодой офицер принял участие в Цусимском сражении 14–1 мая 190 г., был ранен осколком в голову. Уже в нейтральной Маниле стало известно о том, что еще 17 апреля Борис Карлович получил очередной чин – лейтенанта. По окончании войны, когда «Олег» возвращался на Балтику, Шуберт уже исполнял обязанности старшего штурмана. А 4 сентября 1906 г. вышел в запас 4.

Истинных причин этого шага мы, видимо, никогда не узнаем. Надо полагать, молодому человеку, пережившему трагедию гибели родного флота и матросские бунты, просто хотелось остаться один на один со своими мыслями и доработать составленные в Севастополе летом 1906 г. воспоминания, в основу которых легли ведшиеся ранее записи. Возможно, его побудила взяться за перо и развернувшаяся на страницах ряд а газет острая полемика на тему: был ли уход крейсеров контр-адмирала О. А. Энквиста в Манилу бегством с поля боя? Страстные ответы бывшего командира «Олега» Л. Ф. Добротворского практически не печатались центральными газетами (а много ли людей читало «Котлин», в котором публиковались статьи в защиту русских моряков?)5. Впрочем, молодого офицера запаса интересовало не только прошлое, но и будущее – в чем причины поражений, как их избежать, как удержать в повиновении личный состав? В итоге, в 1907 г., в Петербурге вышла в свет его книга «Новое о войне. Воспоминания о морских поход ах 1904–190 гг.», скромно подписанная Б. Ш-т.

13 августа того же 1907 г. лейтенант Б. К. Шуберт вернулся на военно-морскую службу. Грудь его украшал орден Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом, пожалованный 18 июля 1907 г. за отвагу в сражении. Дальнейшая служба Бориса Карловича была связана преимущественно с Балтикой и Петербургом. Не все, конечно, проходило гладко. Так, летом 1909 г. на крейсере «Диана» кадетами Морского корпуса была утрачена секретная шлюпочная сигнальная книга, и ответственный за ее хранение старший штурманский офицер Б. К. Шуберт спустя полтора года предстал перед Кронштадтским военно-морским судом. Благодаря ряду смягчающих обстоятельств, приговор, вынесенный 2 мая 1911 г., не был суров – все ограничилось выговором 6. В том же 1911 г., с июня по сентябрь, Шуберт исполнял обязанности старшего офицера крейсера «Диана», после чего был надолго прикомандирован «для занятий» к Морскому Генеральному штабу. Дальнейшие сведения о нем крайне скудны – 1 августа 1917 г. переведен в Черноморский флот, после революции эмигрировал. В 1940-е гг. проживал в Буэнос-Айресе, являясь старшим из находившихся там морских офицеров (кстати, главой местной русской колонии в то время был известный генерал-лейтенант А. В. фон Шварц, участник оборон Порт-Артура и Ивангорода). Скончался летом 1948 г.

Воспоминания Б. К. Шуберта написаны неплохим языком, они информативны и эмоциональны (к сожалению, это сочетание в мемуарах встречается далеко не всегда). В то же время в них немало спорных, дискуссионных моментов и оценок.

Автор выступает если не апологетом, то страстным защитником командующего эскадрой вице-адмирала З. П. Рожественского (которому и посвящена книга), не желая видеть его ошибок и превознося организаторские способности и мобилизующее влияние на личный состав. Безусловно, можно согласиться с его подходом – в Цусимской катастрофе следует винить все руководство флота, в течение многих лет вольно или невольно готовившее поражение, нельзя ограничиваться поиском «стрелочника». В то же время и Рожественский совершил немало промахов, как накануне войны по должности и. д. начальника Главного морского штаба, так и во время похода и боя эскадры. Они неоднократно и подробно разбирались исследователями 7. Мы приведем здесь лишь одно мнение, высказанное в официальном труде по истории войны: «В действиях начальника эскадры, как в ведении боя, так и в его подготовке, трудно найти хотя бы одно правильное действие. Подчиненные ему флагманы действовали вяло и без всякой инициативы. Адмирал Рожественский был человек сильной воли, мужественный и горячо преданный своему делу, умелый организатор снабжения и хозяйственной части, превосходный моряк, но лишенный малейшей тени военного таланта. Поход его эскадры от Петербурга до Цусимы беспримерен в истории, но в военных операциях он проявил не только отсутствие таланта, но и полное отсутствие военного образования и боевой подготовки, качества, которые он не сумел сообщить и своей эскадре» 8.

Читать дальше