Сергей Лебедев - In Memoriam. Сборник воспоминаний, статей, иных материалов

Ну а строгость римского права и латыни, как и сам Виталий Алексеевич, настолько впечатляли, что было понятно: несмотря на все пропуски занятий, готовиться следует очень серьезно. На Новый год я уехал к семье и там читал учебник по римскому праву И.Б. Новицкого, изучал его и в автобусе потом, когда ехал в Москву, в электричке, в поезде. Не знаю почему, но больше всего мне запомнилось обязательственное право и наследственное. И на экзамене вопросы также из этих областей достались – повезло. Так что первая «пятерка» в зачетке – от Виталия Алексеевича.

А потом настали еще более сложные времена и ходить на лекции и семинары я стал, увы, еще немного реже. Но Виталий Алексеевич мне и тогда преподал урок. Мне требовалось срочно уехать по семейным обстоятельствам и сдать ему экзамен досрочно. Я подошел и спросил, может ли он его принять. Он попросил изложить причины. Я объяснил. Он ответил, что обстоятельства уважительные и что он готов, но напомнил, что помимо учебных моментов есть еще и административные – согласование подобной досрочной сдачи с деканатом. И добавил деликатно: «Поймите правильно, Вы же учитесь на юриста, а правила нужно соблюдать». И у меня как будто глаза открылись: я увидел право не так односторонне, как ранее (со своей эгоистичной стороны), а широко, в его многоаспектности, где и преподаватель, и студент перед требованиями равны.

Потом было много чего интересного, в том числе рассказы Виталия Алексеевича на кафедральных «посиделках» о временах его студенчества и аспирантуры в сложный период конца 40-х – начала 50-х годов. Это незабываемо.

Также мне повезло быть докладчиком в делах МАК и МКАС при ТПП РФ, где арбитром был В.А. Кабатов. И если в отношении знаний и подготовки студентов он был достаточно снисходительным (так мне казалось), то подобное же применительно к представителям сторон, особенно плохо подготовившимся к слушанию, я бы не утверждал. Безусловно, в ходе заседания он был с ними предельно корректен, но затем в оценке их доводов и действий строг и объективен. И это совершенно правильно. Это же арбитраж, это очень серьезно.

В эти моменты я даже видел его в чем-то в качестве praetor peregrinus , чувствовал будто бы дыхание чего-то важного из прошлого. Безусловно, тут многое надо списать на впечатлительность неофита. Однако все же думаю, что близость римского права и Виталия Алексеевича – далеко не случайна.

Но между ними было и различие. Римскому праву в целом скромность чужда, тогда как Виталий Алексеевич был ее олицетворением. Мне кажется, что он, рано пройдя тяжелые испытания, пришел к выводу, что спокойные, гармоничные отношения с окружающим миром, со всеми людьми вокруг – гораздо важнее власти, должностей и всяческих почестей. Наверное, по этой причине он не захотел стать заведующим кафедрой, на которой работал, хотя легко мог бы.

Виталий Алексеевич Кабатов, несомненно, из особого поколения. Мне посчастливилось знать многих профессоров, родившихся в 20-е и 30-е годы XX в., как и продолжать быть с ними знакомым. Все трудности и испытания сделали их только крепче, ярче и сильнее.

Виталий Алексеевич среди них выделялся особенным, по-настоящему уникальным образом, и прежде всего в подходах к обучению студентов. Такой дар весьма редок.

Около 10 лет назад, в начале моей преподавательской деятельности в МГИМО, мне посчастливилось принимать экзамены по римскому праву с Виталием Алексеевичем Кабатовым. Этот опыт кардинально поменял мое отношение к студентам и к процессу преподавания: благодаря Виталию Алексеевичу я понял, что именно я как преподаватель, ведущий семинары, отвечаю за подготовку студентов, и если студент не готов к экзамену, то я как преподаватель в большой степени за это ответствен, ведь это я не смог добиться интереса к предмету, я его не научил правильно относиться к учебе. Разумеется, это не предполагает снисходительного отношения к лентяям, но именно с помощью Виталия Алексеевича я понял, что функции преподавателя, ведущего семинары, не могут ограничиваться только контролем за работой студентов. До сих пор, вспоминая опыт совместной работы, я учусь у Виталия Алексеевича благожелательному и уважительному отношению к студентам.