Татьяна Свичкарь - Мухтарбек Кантемиров

И Дима Гизгизов, каскадер, который управлял фаэтоном – побежал переодеваться в другой костюм – раздевалка там в нескольких метрах.

Но Рома слышит – что? Музыка? Музыка его, он под нее уже спектаклей пятьдесят отработал. Значит – пора.

Рома смотрит вокруг – никого нет.

– Ага, – думает, – проспали. Но я-то здесь…

Развернулся и поехал.

Когда он выезжал, Димка увидел, что это… понеслось. Он выскочил, но как… троллейбус не остановишь же…

Заорать: «Рома, стой!» – вот и все, что можно сделать.

А ребята работают на сцене и знают, что никаких лошадей-монстров быть не должно.

И вдруг – летит Рома. На хорошей такой скорости.

«Турки» кто – падает, кто – врассыпную.

Рома видит – что-то не то. Надо, наверное, порезвее?

Несется. Один круг сделал – по действию. И смотрит – его никто не останавливает – на арене никого.

Ромка заволновался, еще приутопил.

Думает:

– Надо еще пару кругов и завязывать с этим делом.

Такая махина и она галопом…

Я стою среди официальных лиц и размышляю – а все так хорошо начиналось! Чинно, благородно, красиво. В авторитете мы были. А сейчас как снесет Рома «Конный пикник» на хрен…

По спине у меня холодной струйкой потек пот.

– Там не только пот тек, – подсказывает Вовка.

– Но я играю до последнего – вроде это вполне обычное дело.

Командующий Кравченко говорит:

– Впечатляет.

– А то! – говорю я.

– Одна лошадь запряжена и ни кучера, ни всадника. Глядите, какого шороху наделал…

Я спокойно так бросаю:

– Радиоуправляемый.

Командующий Кравченко говорит своему заму:

– Видал! У каскадеров даже лошади радиоуправляемые. Учитесь. Не то что ваши корабли – на последних маневрах.

И тут Ромка как услышал про «управляемого» – притормозил, за сцену спокойно выехал и встал на свое место.

– В общем, за это мероприятие – мы ботик Петра Первого из фарфора дулёвского получили. Красивый такой парусник – подытоживает Клименко.

– Васильич потом Роме спасибо сказал – мол, молодец, дорогой, выступил хорошо, – это Вова.

Марина уточняет:

– Он ему спасибо потом, зимой сказал. Когда Рома его машину чуть не раздавил.

– Не мою!

– Он хотел – вашу. Но вы так заорали, что он испугался и упал на Надькину.

– Он не упал – присел.

– Прилег!

– Могу представить, какая там вмятина была.

– И какие слова сказала Надя, культурная женщина, когда увидела эту вмятину!

Надя Хлебникова, артистка театра «Каскадер» – позже переехала жить за границу.

– То есть все, кто уезжают в Швейцарию – уехали из-за Ромы. Березовский тоже.

– Рома молодец – говорит Клименко, – У него предок был бельгийской группы, они вороные, огромные… Ромины родители – чемпионы породы. Когда мы Ромку привезли на выставку – рядом с ним померкли даже ахалтекинцы. За него такие деньги предлагали! Иностранцы, финны. Но мы… чтобы с ним расстаться… Сами голодные были, а Ромка у нас всегда сытый ходил.

– Да он мог великий поволжский голод пережить одними своими запасами только! – это Марина.

– В последние годы он уже был на заслуженном отдыхе. Мы передали его на конезавод и он произвел там…

– Кабана, – вставляет Марина, – Ребеночек… скоро под тонну.

– Если сравнивать с другими породами, тяжеловозы – туговатые ребята. А Ромка поддавался дрессуре, как умная собачка.

– Особенно хорошо у него получалось кусаться и наступать на ноги. Это он умел в совершенстве.

– А обмануть известного артиста Сергея Базина и сбежать из денника! – подхватывает Вовка, – Это он тоже мастерски умел. Ловить и останавливать бесполезно. Только договориться можно: «Ну, друг, давай…» – И Рома соглашается: «Ладно, фиг с тобой, давай остановимся».

19

– Так о ком вы хотите писать? – спрашивает Клименко: – О театре или о Мухтарбеке? Дело в том, что «Каскадер» и Мухтарбек – вещи неразделимые. Но условия нашей жизни…

Французы сумели обеспечить свой конный театр «Зингаро» хорошей базой. Ему под Версалем отдали конюшни… Под Версалем! Французы ценят то, что у них есть хорошего.

А мы, русские, когда что-то потеряем безвозвратно – долго потом сокрушаемся.

Это наш менталитет. Можем потрогать – не ценим, лишились – страдаем.

Когда в восемьдесят шестом году вышло постановление Совмина о внедрении хозрасчета…

Я всегда думал – какой идиот это придумал? Т о, что ввергло нас в пучину ненужных мытарств… Кому пришла идея лишить Россию тех больших проектов, которые требовали значительной поддержки от государства? Очень много коллективов были загублены в первые десять «хозрасчетных» лет – совпавших с развалом Советского Союза Рухнула империя, по закону физики придавив тех, кто не смог – как мыши – разбежаться, пристроиться в теплые места…