Стэйси О'Брайен - Сова по имени Уэсли

В ТЕ ДНИ я снимала комнату у своей лучшей подруги, Вэнди, которая жила с мужем в Южной Калифорнии в чем-то вроде ранчо – у всех в округе были лошади и другой домашний скот. У самой Вэнди, например, жили куры, стая шумных гусей, андалузский жеребец и неразлучная парочка – коза и кобыла. Вэнди была художником и музыкантом. Они с мужем часто уезжали на гастроли, а я в это время присматривала за животными. К тому же она тогда была беременна, и ей в скором времени должна была понадобиться моя помощь с малышом.

Мы дружили с тех самых пор, как я однажды умудрилась обыграть ее в салки с ленточками на лошадях в летнем лагере в горах Сан-Бернардино, где она в то время преподавала верховую езду. У Вэнди были свои абсолютно неповторимые отношения с лошадьми, и многие свои приемы работы с дикими животными я переняла именно у нее. Когда мы познакомились, мне было всего двенадцать, а ей – восемнадцать, но разница в возрасте оказалась неважна, поскольку у нас нашлось множество общих интересов, в частности, страсть к музыке. Вэнди фотографировала свою кобылу в амбаре, когда я впервые рассказала ей об увечной пернатой сиротке. Мне было неловко просить разрешения на то, чтобы притащить в дом совенка, но она лишь улыбнулась и потрепала лошадь по загривку.

– Сипуха! Чудное будет пополнение в нашей семейке!

– Вэнди, – сказала я, – тебе придется терпеть дохлых мышей в морозилке. И порезанных – в холодильнике. Ты уверена?

– Мясо есть мясо, – пожала плечами она.

– Много дохлых мышей, Вэнди.

– Много? Много – это сколько?

– Ну, со временем – тысячи, наверное.

– А сколько вообще в среднем живут сипухи? – спросила она.

– В неволе – не знаю. Возможно, лет пятнадцать-двадцать.

– Мой тебе совет – бери, – сказала она. – Такой шанс выпадает лишь раз в жизни.

В дикой природе сова-отец постоянно охотится. Он должен обеспечивать потомство едой, примерно шесть мышей на одного совенка за ночь. В среднем помет состоит из пяти птенчиков. Вдобавок отцу семейства приходится кормить еще и самку, которая почти никогда не покидает гнезда, и ей требуется порядка трех мышей в день. Наконец, ему самому необходима пища – около четырех мышей в день. Итого получается плюс-минус тридцать семь взрослых мышей на одну ночь в сезон гнездования.

Отец семейства вечно издерган, в его ушах постоянно стоят требовательные крики и визги, доносящиеся из гнезда. Самец в дикой природе беспрестанно охотится, несясь после удачного «рейда» как сумасшедший обратно в гнездо с добычей, где его уже ждут голодные птенцы, которые тут же окружают отца и буквально отнимают у него еду. Когда малыши подрастают, самец к ним уже не приближается, а зависает в воздухе над гнездом, сбрасывая груз с безопасной высоты и тут же снова улетая на промысел.

В дикой природе сипухи обычно живут недолго. По статистике лишь одной из пятнадцати удается прожить хотя бы год. Их сбивают машины, так как они часто летают на высоте, не превышающей высоту грузовика или даже легковушки, а яркий свет и шум на дороге сбивают их с толку и дезориентируют. Они погибают, влетая в оголенные провода, и насмерть травятся мышами, съевшими отраву, – совы в принципе крайне подвержены отравлениям. Пожалуй, основной причиной снижения популяции сипух является потеря естественной среды обитания. Периодически птенцы становятся жертвами домашних кошек, которых выпускают гулять на улицу, не говоря уже о енотах, рысях, пумах, койотах, более крупных видах сов – таких как пестрая неясыть, – или других птиц – полевых луней, ястребов и орлов. Напав целой стаей, сипуху способны заклевать насмерть и более мелкие птицы, типа воронов и даже ворон. Хуже всего, пожалуй, то, что их отстреливают люди, из нелюбви к пернатым хищникам или даже просто «для развлечения», несмотря на то что это является нарушением федерального уголовного кодекса и за это полагается реальный срок в придачу к большому штрафу. Одна из пятнадцати сипух, которой посчастливилось дожить до двух лет, неизбежно сталкивается со всем этим. В дикой природе самка обычно откладывает по одному яйцу в день пять дней подряд. Через некоторое время птенцы вылупляются, также по одному в день – каждый не только на день младше, но и меньше предыдущего. Растут они быстро, но первенец всегда будет самым большим и сильным в помете, второй будет поменьше и послабее, а последний – самым слабым и маленьким. Первыми родители всегда кормят самых сильных и агрессивных птенцов, пока те не наедятся. В урожайный год выживают все, но если пищи немного, младшие гибнут от голода. Это может показаться жестоким, но лучше уж так, чем недокормить и погубить всех.