Алексей Ратушный - ЭКСПЕРИМЕНТ В УРАЕ. Модульная ШКОЛА, МУЛЬТИПЛЕТНОЕ РАСПИСАНИЕ И ДРУГИЕ ЧУДЕСА В УРАЕ

Исключает ли это возможность отношений по типу Учитель-Ученик в Жёстком Модуле?

Здесь важно понять: никто не мешает Преподавателю Математики вести во внешкольном Гибком модуле свой кружок математики (алгебры, информатики, комбинаторики, арифметики). То же самое можно сказать и о других предметных сферах. Учитель географии вполне может создать клуб любителей путешествий на каноэ или клуб спелеологии. Но делать это ему придется ВНЕ Жёсткого Модуля. И только.

Трудно поверить, но наконец мне удалось прописать это – вероятно одно из труднейших – вступление к теме «Эксперимент в Урае. Гибкий Модуль.» Переведём дух! Спасибо за прочтение!

ЗАПУСК МОДУЛЬНОЙ ШКОЛЫ – ВЗЛЁТ В МОРЕ ОГНЯ

Есть на моё счастье фильм Александра Митты «Экипаж», в котором снят потрясающий взлёт самолёта с погибающего в катастрофе аэродрома. Самолёт медленно набирает скорость. Экипаж чётко фиксирует фазы запуска и включения отдельных компонентов системы. Страшным ритмом звучит «Не готов!», «Не готов!», «Не готов!» Море огня преследует разгоняющийся лайнер, и вот начинает повторяться «К взлёту готов!», «К взлёту готов!», «К взлёту готов!» А между этим рефреном перечисляются блоки и механизмы уже включенные и подключенные и запущенные. Наконец звучит: «Точка принятия решения!» и затем – «Экипаж! Отрыв! Взлетаем!»

Есть ещё потрясающая песня «Наша маленькая стая уходит в небо!» Братьев Карамазовых.

Я самый счастливый человек на свете.

Мне довелось пережить всё это в своей жизни.

Конечно там, в момент проживания, всё это выглядело и жёстче, и подробней. Но само вот это ощущение непоправимого взлёта в море огня мне не забыть.

Запуск Модульной Школы.

Запуск последовательный, с подключением множества самых разнообразных блоков, с одномоментной переподготовкой многих специалистов, в обстановке явного и скрытого противодействия всех уровней участников эксперимента, от руководства площадкой, до последнего пьющего родителя чудом не лишенного еще родительских прав.

Запуск в запредельно ограниченное время. Запуск в обстановке, когда ошибаться имеют право все, кроме меня. Любая маленькая ошибка может стать фатальной.

Великий фильм «Экипаж»!

Пламя газового факела горит над северным городом – первооткрывателем западно-сибирской нефти. Это – вечный огонь. Это гигантский факел. И потому каждый вечер и каждая ночь в городе окрашены светом этого огня.

Я понимаю, что чудо воплощения замысла может быть прервано в любую секунду. Я понимаю, какое море ненависти разливается за бортом эксперимента со всех сторон, как быстро накрывает волна этого ядовитого пламени всё и вся. Нас ненавидят все сытые и одетые просто потому, что мы есть. Нас ненавидят за то, что мы «подрываем устои». Нас ненавидят за то, что мы осмелились идти вопреки. Нам желают провала. Большого провала. Гигантского провала. Кожей ощущаю пульс времени. Нам говорят, что впереди два года. Два года… нет, им нельзя верить. Это – простая декларация. У них впереди два года. А у меня? А у меня впереди максимум вот одна эта вторая четверть, эти вот самые семь недель.

У них одна проблема. Эксперимент уже Всесоюзный. Но ведь требуется и уровень Всесоюзного эксперимента. Чтобы оправдать идущее в Урай оборудование для эксперимента – отправляемое тут же обратно со станции Устье-Аха, поскольку весь Всесоюзный эксперимент мыслился, похоже, как одна большая фикция в борьбе за места под Солнцем в самой столице, они рискнули и дали мне вытащить этот факел чистого огня – огня того, чью печень потом десятки лет будет клевать орёл со скалы – очистительного огня эксперимента реального. Но это джин, которого очень опасно выпускать наружу.

Это круче мерцающих шахмат. В них все фигуры играют одновременно. А в этом эксперименте одновременно отсекается всё – буквально всё! – лишнее, выстраиваются комплексы принципиально новых организационных структур, вводятся в действие живые пропорции, пропорции непридуманной жизни.

Время ангелов! Время Высоцкого, Цоя, Талькова.

Во мне тоже засел ангел. Он словно считывает целыми страницами Книгу Жизни Больших Школ. Академия Платона и Лицей Аристотеля в основании этих построений.

Решение о локальной экспериментальной площадке – вот она – моя ЛЭП! – принимается за две недели до осенних каникул. За это время нельзя успеть. Невозможно успеть! У Куркина уже наверняка готов итог: Вот – проверили идею, и она «не пошла». Такое количество разговоров «по теме предстоящего» мне не доводилось проводить в моей жизни ни до, ни после. Я общался на тему эксперимента с каждым из ста двенадцати педагогов школы. Каждому разъяснял, втолковывал и каждого слушал, вникал, вдумывался. Сама мысль о том, что дети пойдут в школу без портфелей, набитых учебниками и тетрадями, угнетала их. А ведь это была просто параллельная проверка на практике еще одной абсолютно понятной идеи. Если учебник есть и дома и в школе, зачем тащить его туда и обратно? Из таких простых и понятных идей складывался весь «корпус модулюс», всё тело эксперимента. Школа, где дети учатся только на «пять». Школа рейтинга. За каждый успех ребенок получает пятёрку. В случае неудачи не получает ничего. Но имеет новые попытки. То, что превосходно отработано шахматными тренерами, никак не укладывалось в головах «учителей с небольшим педагогическим стажем». Одним из открытий эксперимента стало то, что именно самые опытные педагоги с большим педагогическим стажем намного легче адаптируются к новым условиям и становятся реальной движущей силой перемен. Возникло два понятия: «здоровая оппозиция» и «нездоровая оппозиция». Здоровая оппозиция – это оппозиция конструктивная, оппозиция объясняющая свои идеи и противодействие. Нездоровая оппозиция – это оппозиция глухого и яростного «нет» с пятью восклицательными знаками. Нет и никаких объяснений! Нет, ни в какую! Ни при каких обстоятельствах! Это «нет!!!!!» я ломаю тридцатипятиминутным уроком. Этот урок – мой бензин. На этом уроке я проведу этот эксперимент вопреки всему и вся!