Юлия Варенцова - Передвижники. Художники-передвижники и самые важные картины конца XIX – начала XX века. 150 лет с момента основания Товарищества

В самом будничном виде неброской природы средней полосы Алексей Саврасов первым сумел увидеть настоящую красоту, от которой, может, и не захватывает дух, но на душе становится теплее.

1861Проповедь в селе

1861Сельский крестный ход на Пасхе

1862Чаепитие в Мытищах близ Москвы

1866Тройка. Ученики-мастеровые везут воду

1871Охотники на привале

1878Христос в Гефсиманском саду

Дебют этого художника заметила вся Россия. За одну из ранних работ его щедро наградили, за другую – чуть не сослали на Соловки: за оскорбление чувств верующих. «Тургенев и Достоевский русской живописи» и «отец русского жанра» – так называли его современники. Получив фамилию от уездного дьячка, среди русских художников своей эпохи он станет главным критиком пороков церкви – чтобы на закате жизни прийти к евангельским сюжетам.

Незаконнорожденный сын тобольского прокурора барона Григория Криденера и юной вдовы Акулины Ивановой не мог носить фамилию отца. Прозвище «Перов» мальчику Васе дал его первый учитель, дьячок, за красивый почерк. Эта фамилия прогремит на всю страну, как только Василий Перов окончит курс в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Юноша-максималист берется за сатирический сюжет и пишет «Проповедь в селе», со всем талантом и страстью нападая на ханжество и лицемерие. Именно за эту работу он получит Большую золотую медаль Академии – а с ней и возможность «стажировки за границей».

«Проповедь в селе» – это картина, на которой священник говорит в пустоту. На переднем плане – спящий в кресле помещик, рядом молодая жена, открыто флиртующая с другим. И крестьяне, которым явно недосуг вникать в воскресные нравоучения.

Выбор сюжета не случаен. После отмены крепостного права, в 60-е годы XIX века царская Россия переживает «оттепель». Перов точно улавливает настроения в обществе, его первые картины выполняют «социальный заказ» на критику «немытой России». Публика ждет произведений, где окружающая действительность оценивалась бы с критического ракурса. И в этом авторский взгляд Перова совпадает с общим настроением.

«Изнанка общества» и пропасть между богатыми и бедными для него не абстракция, а суровая реальность. Студентом ему не раз приходилось и голодать, и пропускать занятия в сильную стужу – не в чем было выйти на улицу. Однажды он так поиздержался, что даже нечем было заплатить за обучение и за съемное жилье. И только отзывчивый преподаватель Егор Васильев, поселив талантливого студента у себя в квартире, тем самым спас его от нужды и отчисления из училища.

Перов еще не успел уехать в заслуженную загранпоездку, как ему уже прочат ссылку на Соловки. За новую, еще более неполиткорректную картину «Сельский крестный ход на Пасхе». В дореволюционной России был обычай: на Светлой седмице священники с дъячками и певчими проходили по всем деревенским домам, чтобы поздравить прихожан с Пасхой, везде получали небольшие пожертвования и, разумеется, угощение. Это была единственная неделя, когда батюшки могли что-то заработать на целый год вперед. У Перова вышла злая пародия на такое праздничное шествие.

Любовь Головина,

Государственная Третьяковская галерея:

«По разъезженной, в лужах, довольно грязной деревенской улице тянется уже изрядно подгулявшая пасхальная процессия. Священник навеселе, дьячок не стоит на ногах и даже уронил молитвенник в грязь. И паства им под стать. Женщина со спущенными чулками несет икону Богоматери».

Власти возмущены дерзкой работой Перова. За изображение церковной процессии в столь неприглядном виде Святейший Синод заявляет протест против полотна, нарушающего все возможные этические и моральные нормы. Как «безнравственное» произведение картину удаляют с выставки Общества поощрения художников в Санкт-Петербурге, запрещают воспроизводить в печати, а купившему полотно Павлу Третьякову не рекомендуют впредь выставлять его публично. Но непредвзятые зрители признают правдивость картины. Достоевский соглашается: «У Перова почти все правда»; критик Стасов пишет, что Перов изобразил священников такими, «какими их всякий знавал и видел в действительной жизни». Другие критики, правда, утверждают, что «подобное направление убивает настоящее высокое искусство, унижает его, показывая только неприглядную сторону жизни». Сам художник не злорадствует, когда изображает священнослужителей, забывших свой долг. Упадок нравов, который он показывает, – это его призыв к современникам: так жить нельзя.