Евгений Шмагин - У нас в посольстве, или дипломаты тоже люди!

Среди возможных вариантов фигурировал и самый что ни на есть простой и надёжный – отправить счастливый (или злосчастный?) конверт в мусорное ведро, напрочь забыть о выигрыше, никого ни во что не посвящать, не забивать голову проблемами ни себе, ни другим. Стоит ли овчинка выделки? Однако после скрупулёзного рассмотрения он всё же отверг эту мысль. Да, так оно и есть, шансов выцарапать целый миллион, по всей видимости, набиралось не слишком много. Ну а если убавить аппетит, пойти на компромисс, попытаться приобщиться хотя бы к частице выигранной суммы? Небольшому бюджету молодой семьи с таким простором искушений вокруг пошли бы на пользу и куда более скромные средства.

Перед выездом в загранкомандировку в родном отделе высотки организовали курсы повышения деловой квалификации. В различных сферах советской жизни в то время получила широкое распространение система наставничества, содержавшая немало разумного. Система эта предполагала передачу положительного опыта от старшего поколения младшему. МИД, жизнедеятельность которого на любых этапах истории выстраивалась на основе законов и подзаконных актов, обычаев и нравов большой страны, разумеется, ни в коем случае не мог оставаться в стороне от этого всенародного и общепартийного движения. Практически во всех подразделениях центрального аппарата в обязательном порядке проходили занятия под строгим и неусыпным контролем министерского парткома.

Более опытные и искушённые в премудростях дипломатии коллеги старались научить новобранцев вроде бы несущественным, но в реальной жизни исключительно востребованным элементам профессионального мастерства – как устанавливать связи, вести беседы и их протоколировать, как быстро и грамотно реферировать прессу, как строить публичные выступления и отвечать на провокационные вопросы, как правильно сочинять всевозможные дипломатические документы… К сожалению, вся эта азбука профессии почему-то осталась за скобками институтской программы в МГИМО, не говоря про иные вузы. Поэтому министерство было вынуждено, как это сплошь и рядом происходило во многих других областях государственной жизни, на марше исправлять недоработки образовательной политики, завершая процесс обучения и стыкуя теорию с практикой.

Параллельно с «профучёбой» на Смоленке, как опять же по всем другим адресам Советского Союза, разворачивалась школа «политучёбы». На также обязательных к посещению семинарах «политпросвещения» обычно на все лады перепевалась одна и та же трепетная мелодия о преимуществах советского образа жизни и миролюбивой внешней политике родного государства. В отличие от экзекуции этим граммофоном пропаганды рассказы опытных сослуживцев воспринимались глотком кислорода в давным-давно непроветривавшихся помещениях. Это были чрезвычайно полезные, доброжелательные советы тех, кто был искренне заинтересован в передаче эстафетной палочки в надёжные руки следующих поколений.

Среди тем, поднимавшихся на отдельских инструктажах, начинающему мидовскому работнику Славину запомнились наставления по части ведения переговоров. Этот стержневой элемент науки дипломатии, оказывается, базировался на хорошо знакомых правилах базарной торговли. Ты, например, хочешь за рубль купить огурцы, а продавец предлагает их за два. Начинаешь торговаться, и конечный результат неизбежно установится где-то между этими двумя ценниками. А вот где конкретно, у рубля с 20, 50 или 90 копейками, этот рубеж как раз и будет зависеть от многих факторов. Ключевой – профессиональное мастерство продавца и покупателя, владение искусством предлагать и соглашаться, отвергать и принимать, рисковать и блефовать. Причём в основу переговорной стратегии и тактики должны быть положены чётко выверенные приоритеты, предварительно подвергшиеся взвешиванию на аптекарских весах. Фёдор помнил, что перед началом любого торга следует определить программу-максимум и программу-минимум, наметить маршрут продвижения от первой ко второй посредством грамотно расставленных компромиссов, а также нанести условную красную черту, переступать которую переговорщик, исходя из собственных интересов, не вправе ни при каких условиях.

Принципиальное стратегическое решение – действовать исключительно по правилам, дабы не вступить в конфликт с совестью и законом, – было принято и обжалованию не подлежало. Оставалось обозначить путь следования к намеченной цели. Такие вычурные схемы на большом куске ватмана, напоминавшие что-то среднее между военными картами с изображением дислокации войск и плакатами с наглядной агитацией в стиле художников-авангардистов, обожал посол. Когда-то он трудился в одном из самых престижных подразделений МИД СССР, исполнявшем роль генштаба министерства, поэтому привык составлять чёткий и поэтапный план действий. На внутрипосольских совещаниях он то и дело, как на своей прежней работе, расчерчивал механизм выполнения любого задания в виде прямоугольников, квадратов, кружочков и многочисленных стрелочек с непременным изобилием восклицательных и вопросительных знаков, плюсов и минусов, не исключая даже иероглифов из правил дорожного движения (среди последних любимым был «кирпич»). Большинство коллег потешались над этой манерой, в прошлом достаточно распространённой в госаппарате, а Славину она приглянулась. Поэтому в знак почтения перед одним из патриархов советской дипломатии он предпочёл изобразить план предстоящих мероприятий в виде некоего эскиза с понятными ему одному буквами, цифрами и условными знаками.