Виктор Баранец - Ельцин и его генералы

— Не самые лучшие. Есть возможность затянуть это перебазирование по метеоусловиям, а там, может быть, и погода улучшится…

Об этом сговоре тогда никто не узнал.

Позже, размышляя о скрытой сути этих действий генералов, я задавал себе вопрос: почему так радеющий за прямоту и честность Шапошников не заявил о своей позиции открыто? Ведь ему ничего не стоило позвонить министру обороны и сказать: «Дмитрий Тимофеевич, ввиду того что я считаю ГКЧП преступной авантюрой, выхожу из подчинения и ваши приказы выполнять не буду». Ясно и по-офицерски достойно. Никакой двойной игры. Почему же он так не сделал?

Ответ дал сам Евгений Иванович:

— В условиях чрезвычайного положения губительность открытой позиции состояла в неизбежном отстранении от должности…

Выходит, остаться при должности было гораздо важнее, чем снять маску.

Потому, когда взвинченный Грачев в одном из телефонных разговоров сказал, что если кто-то вздумает задействовать десантников без его ведома, то он «пошлет их всех подальше», Шапошников ответил:

— Подожди посылать… Это самое простое. Поставят на тебе крест, а дальше что?

…20 августа ситуация в Москве резко изменилась в пользу противников ГКЧП.

Из Главного штаба Военно-воздушных сил к нам на Арбат поступает по «спецканалам» информация, что Шапошников затевает какой-то спектакль с демонстративным выходом из партии. Было странно, что «прозрение» будто специально приурочено к августовским событиям. Очевидно, не волновали Главкома в тот день более важные проблемы…

Вскоре на совещании в Главном штабе ВВС он объявил, что решил собрать Военный совет ВВС и заявить о выходе из партии. Из дальних и ближних гарнизонов съезжаются на Пироговку летные военачальники. Многие недоумевают: если Главком решил выйти из партии, то надо ли это делать публично? Ведь партийные дела на Военном совете не решаются. Напиши заявление в первичку — и будь свободен. Но Евгений Иванович собирался даже выступить с большой программной речью.

У меня тогда создалось впечатление, что ему было очень важно с большой помпой провести «отречение»… Ктому времени такая позиция уже не была «губительной» для должности…

…Ельцинские агитаторы и пропагандисты усиленно нагнетали слухи о предстоящем штурме Белого дома. И даже тогда, когда стало абсолютно ясно, что никакого штурма не будет, с Краснопресненской набережной активно «гнали дезу». Без этого все было уже не так героично.

Шла деза и на Пироговку. Шапошников опять звонил единомышленнику Грачеву. Вместе обсуждали, как можно будет повлиять на тех, кто все-таки решит отдать такой приказ. Шапошников говорил:

— Пожалуй, нужно будет лично прибыть к автору приказа и потребовать его немедленно отменить… В крайнем случае, можно будет пару самолетов в воздух поднять, для острастки. И сказать авторам приказа: слышите, мол, если приказ не будет отменен и через 15 минут я не окажусь на своем рабочем месте, то сюда, где мы находимся, прилетят самолеты и могут посыпаться бомбы.

Грачев ответил:

— Принимается!

У нас на Арбате многие генералы уже очищали на всякий случай сейфы, пили водку и то ли в шутку, то ли всерьез прикидывали, кому и сколько дадут, а Главком ВВС яростно боролся с ГКЧП, «продумывая меры», чтобы предотвратить предстоящий «штурм». Он звонил командующему ВВС Московского военного округа генералу Антошкину и ставил задачу привести ВВС МВО в полную боевую готовность. И уточнил: срочно разработать план полетов на малой высоте. Цель — демонстрация силы и психологическое воздействие. Если возникнет необходимость в боевом применении, последует специальный приказ…

Трудно было его понять. Ведь недавно сам уговаривал Язова перевести войска из повышенной в постоянную боевую готовность. Он был явно непоследовательным. Он играл в свои ифы. А в толпе на Краснопресненской набережной говорили об отважном главкоме, который пригрозил путчистам, что будет бомбить даже Кремль, если они не не остановятся.

Красиво.

Но лживо.

20 августа Шапошников посоветовал маршалу Язову разогнать ГКЧП, объявить его вне закона. На совещании в Минобороны 21 августа он убеждал министра обороны выйти из ГКЧП. Язов согласился с предложением членов коллегии, что надо вывести войска из Москвы и перевести их из повышенной в постоянную боевую готовность. А Шапошникову сказал:

— Но из ГКЧП я не выйду. Это — мой крест. Буду нести его до конца…