Виктор Баранец - Ельцин и его генералы

В середине февраля 1996 года в связи с 25-летием СП PH министр обороны направил приветствие ее личному составу, в котором, в частности, говорилось: «…благодаря самоотверженному труду, высокому профессионализму воинов СП PH Верховный главнокомандующий, руководство Вооруженных Сил постоянно имеют своевременную и достоверную информацию о ракетно-космической обстановке, необходимую для принятия ответственного решения…»

Грачев не лукавил: информация действительно была своевременной и достоверной…

…Сведения о том, что в ходе визита в Южную Корею (ноябрь 1992 года) президент России передаст Сеулу магнитные записи, зафиксированные «черным ящиком» сбитого «Боинга-747», стали сенсацией.

Записи были приняты южнокорейской стороной с огромной благодарностью. Передачу их видели по телевидению сотни миллионов людей планеты. Российский президент с особой торжественностью извлекал из чемоданчика кассеты и сооружал из них пирамидку на глазах сияющего Ро Де У. И вот не прошло и трех недель, а мир облетела новая сенсация: пленки были… фальшивыми. Что сделал бы президент любой страны, окажись он в такой ситуации? Он, не исключено, немедленно снял бы с постов руководителей внешнеполитического и военного ведомств. И принес бы публичные извинения корейцам. Наш президент этого не сделал.

В 1993 году я попытался самостоятельно докопаться до истины и вышел на контакты с офицерами одного из управлений МО, которые участвовали в подготовке визита Ельцина в Сеул. После бесед с ними сомнение в подлинности пленки еще больше укрепилось…

Во время визита в Южную Корею Ельцин пустил еще одного «петуха». Чтобы как-то задобрить южных корейцев, страшно обидевшихся на нас из-за сбитого «боинга», президент РФ пообещал, что на Тихом океане российский подводный флот более строиться не будет. Я не знаю, в каком состоянии Ельцин делал это заявление, но зато хорошо помню, что в Министерстве обороны и Генштабе оно вызвало взрыв негодования.

Главком ВМФ РФ адмирал флота Владимир Чернавин на вопрос, кто решил оставить самый большой российский океанический регион без собственной базы строительства подводного флота, заявил, что сам впервые узнал об этом из газет и намерен лично обратиться к Ельцину. Тогда наши морские «сыщики» из военно-морского отдела Главного оперативного управления ГШ обратились за помощью к «своим» в МИДе. Там и узнали, что «идея родилась спонтанно и очень понравилась президенту». Приписывали ее дипломаты своему «хозяину»…

Вскоре из Комсомольска-на-Амуре в Главный штаб ВМФ поступила информация, что руководству завода, строящего атомные и дизельные подводные лодки, прямиком из правительственного аппарата уже поступило распоряжение резать стапеля и недостроенные корпуса кораблей. До сих пор убежден, что от этой катастрофы Россию спас лишь случай: в то время на Дальнем Востоке по приглашению администрации Хабаровского края гостил Александр Руцкой. Его «случайно» завезли в Комсомольск и бросили в разъяренную толпу судостроителей.

Один из военных советников вице-президента позже рассказал мне, что после возвращения из Комсомольска Руцкой «так наехал на Ельцина», что тот в очередной раз стал кричать: «Меня опять подставили». Решение об остановке строительства подлодок на ТОФе все же было отменено. Вернее, спущено на тормозах…

…В тот день в Минобороны было совещание высшего рук-состава, а перед ним Грачев решил показать Ельцину новую форму одежды. Часа за два до приезда президента человек 100, играющих роль «манекенов», выстроили в громадном холле зала коллегии МО и держали под присмотром большой свиты генералов-тыловиков. Минут за 15 до Ельцина появился в черном штатском генерал Барсуков, начальник Главного управления охраны, прошелся по коридору, окинул офицеров и генералов каким-то милицейским, тяжелым взглядом, словно прикидывая, а может ли кто-нибудь на хозяина покушение совершить. Наконец в сопровождении сияющего и чуть ли не подпрыгивающего от радости министра обороны показался Ельцин. За ним — целая армада генералов, с не меньшей, чем у Грачева, печатью восторга на лицах.

Ельцин шел тяжелой ревматической походкой, как-то по-гусиному ставя ноги. Бросалось в глаза, что левая рука его двигалась гораздо меньше правой, иногда она вообще останавливалась и свисала вдоль туловища. Во всем облике Верховного главнокомандующего читалась болезненная усталость: бледный цвет лица, «подушки» под притухшими глазами, характерный наклон спины, цепляющие ковер каблуки туфель…