Андрей Румянцев - Вампилов

В Петрограде Варвара Владимировна три года занималась с присущей ей энергией на Высших курсах Лесгафта и на курсах Императорского клинического повивально-гинекологического института (проф. Отта), где слушала лекции по акушерству. В столице она имела случай посвятить свое время также изучению педагогики, которой она всегда интересовалась, лелея мечту о педагогической деятельности. Вернувшись после этого в Цугольское ведомство, она проработала там год. Тут она сделалась женою Цыбена Жамцарано [3] Известный бурятский ученый. Погиб в годы репрессий 1930-х годов. и затем уехала на эпидемию сыпного тифа в Ургу, столицу Монголии, где сама заразилась; от тифа ей удалось вылечиться, но, видимо, силы были уже вконец надорваны, и 29 ноября 1914 года этого редкого и во многих отношениях замечательного человека не стало».

Еще двое детей Владимира Вампилова — дочь Анна и сын Найдан (Николай) окончили учительскую семинарию. Анна Владимировна работала на педагогическом поприще в Монголии, затем преподавала на родине. Николай Владимирович вернулся в Аларский район, учительствовал в разных школах.

В большом потомстве прадеда драматурга есть талантливый зодчий, работавший в Бурятии главным архитектором проектного института и спроектировавший несколько красивых зданий в Улан-Удэ. Есть народный артист России, режиссер и актер, сыгравший многие роли в театре и кино. Есть видный востоковед, написавший книги о религиях и культурах Азии.

У деда Никиты Владимировича, аларского крестьянина, дети тоже оказались способными людьми. Его супруга Пелагея Манзыровна сделала всё, чтобы сыновья получили образование. После возвращения Валентина в Аларь из Иркутска он устраивает младших братьев в губернском городе, а потом, после окончания школы, отправляет каждого в прославленные вузы России. Цыбен окончил физико-математический факультет Московского университета, Владимир — охотоведческий факультет столичного же зоотехнического института. Аюша учился на факультете самолетостроения Рыбинского авиационного института, но из-за полученной травмы вынужден был оставить его.

Валентина Никитича в Алари любили. Взрослые — за особую душевную распахнутость, мягкое, ровное обхождение, врожденную отзывчивость. Дети — за его страсть к поэзии, отцовское внимание к каждому из них.

В рассказе о характере человека стоит опираться на мнение тех, кто хорошо знал его. Валентин Никитич удивлял порой даже близких людей. Его брат Цыбен, студент МГУ, рассказывал в семье, как он и Валентин, приехавший в столицу на учительские курсы, проводили свободное время:

«Я не предполагал, что Валентин так превосходно знает историю и литературу. Исторические места Москвы помнил назубок. А литературу… Стоило подойти к памятнику Пушкину, брат начинал декламировать стихи. “Евгения Онегина” знал наизусть. Очень многое из Пушкина держал в памяти».

Валентин Никитич и сам писал стихи. Его дочери Сержена и Ирина, педагоги, сохранили оставшиеся от отца строки:

Можно с уверенностью сказать, что строки эти посвящены Анастасии Прокопьевне Копыловой. Их любовь, потребовавшая от обоих трудных решений, принесшая столько нравственных терзаний, не по их воле оказалась недолгой…

Тася окончила в Иркутске необычное учебное заведение, поспешно созданное после Гражданской войны новой властью — школу для взрослых повышенного типа имени Луначарского. Это давало право преподавать, поэтому девушка поехала учительствовать в начальную школу аларской деревни Бажей. Выбор района не был случайным. Отец девятнадцатилетней Таси Прокопий Георгиевич родился в здешних местах, в большом селе Кимильтей. Семья была обычной, крестьянской, но Прокопий с отроческих лет примеривался к духовному сану, постоянно прислуживал в сельской церкви. Его приняли в губернское епархиальное училище, а после окончания курса оставили в Иркутске вести службу в Казанском кафедральном соборе. Одновременно он учительствовал — вел Закон Божий в женской гимназии.

Женился Прокопий на выпускнице епархиального училища, своей землячке Александре Медведевой. Ее отец Африкан Федорович был сослан в Кутулик по обвинению, не такому уж редкому в XIX веке. В одной из губерний Центральной России взбунтовавшиеся крестьяне порешили своего помещика. И поплатились не только виноватые, но и невиновные: Африкан Медведев считал, что «пострадал за обчество». Как запомнила со слов матери Анастасия Прокопьевна, дед был человеком начитанным, любил петь, хорошо играл на гитаре, которую вывез из России. Этот старинный инструмент перешел потом по наследству правнуку Африкана Федоровича Александру.