Г. Кремчуков - От залива Креста до Иультина. Записки полярного геолога

События экспедиционного сезона 1935—1936 годов подробно описаны в воспоминаниях моего деда, Г.А.Кремчукова, которые предваряет этот биографический очерк, поэтому повторять их смысла нет. Основной текст также иллюстрирован фотографиями из семейного архива, а также из отчета по результатам экспедиции, который хранится в Росгеолфонде.

Здесь стоит остановиться на любопытной семейной легенде, которую я слышал еще в раннем детстве. К моменту отъезда деда в экспедицию, его молодая жена была уже как три месяца беременна. 15 ноября 1935 года в родном Орле Елена Борисовна Кремчукова родила девочку, которую назвали Натой в честь популярной в 30-е годы актрисы грузинского происхождения Нато Вачнадзе. После этого знаменательного события новоявленному отцу на Чукотку была отправлена радиограмма соответствующего содержания. Поскольку на Чукотке в это время была в самом разгаре полярная ночь, было очень холодно, и полевые работы не велись, весь состав экспедиции занимался камеральной обработкой полученных в летний сезон материалов и сведений, в частности, составлением детальной карты местности. И вот, согласно этой легенде, коллеги Юры предложили увековечить рождение его дочери на этой карте, и небольшая гора между озером Якитики и горой Охристой получила название Пик Нюкой – Пик Наты Юрьевны Кремчуковой. И действительно на карте, составленной участниками Второй Чукотской экспедиции и хранящейся в архиве Российского геологического фонда, имеется такой объект. Возможно, это, конечно, исконное чукотское название горы, но очень приятно верить в эту романтичную легенду.

В сентябре 1936 года смена первого состава Второй Чукотской экспедиции завершилась, геологи вернулись в Москву. Дед впервые увидел свою дочь (мою маму), которой был уже почти год. Он и его коллеги Бритаев и Культиасов занялись подготовкой отчета об экспедиции, который был необходим для работы следующей смене, которая готовилась к полевому сезону 1937 года. Многостраничный отчет, хранящийся ныне в Российском геологическом фонде и доступный любому заинтересованному читателю, не только не получил традиционных в научной среде отзывов и мнений, но и был засекречен. Его авторы были лишены возможности подготовить на основе полученных сведений какие-либо статьи или доклады. В чём же было дело?

Встреча участников полярных геологических экспедиций с академиками А.П.Карпинским, В.А.Обручевым, А.Д.Архангельским и М.М.Титяевым (второй ряд), 1936 год. Г.А.Кремчуков – в третьем ряду третий справа (фото из личного архива Г.А.Кремчукова)

5 апреля 1937 года руководитель экспедиции Михаил Федорович Зяблов, молодой перспективный геолог, убежденный коммунист, был арестован НКВД. Для коллег он просто пропал, и о его печальной судьбе они узнали лишь 20 лет спустя. 11 января 1938 года Зяблов был расстрелян на полигоне в Коммунарке по обвинению в участии в контрреволюционной террористической организации. По некоторым данным, донос на руководителя написал молодой геолог Килеев, участник этой же смены экспедиции. О троцкизме Зяблова он пишет в своём дневнике в 1937 году. Две общие тетради дневника Килеева хранятся в фондах краеведческого музея в г. Эгвекинот. Супруга Килеева, продавшая эти дневники музею, хвасталась тем, что Килеев имел две благодарности от НКВД за разоблачение троцкистов 2 2 Газета «Залив Креста», 23 января 2015 года .

Тем временем, в июле 1937 года на основе разработок «зябловской» смены Второй Чукотской экспедиции участник второй смены геолог М.В.Миляев открыл крупное оловянно-вольфрамовое месторождение у горы Иультин. Это означало, что работы там будут продолжены. Кремчуков и его коллеги были активно вовлечены в обсуждение перспектив разработки этого месторождения.

Однако, очевидно, что в контексте «Большого террора», который достиг своего пика как раз в конце 1937 – начале 1938 годов, арест и гибель Зяблова не могли пройти мимо его коллег, наиболее ярким из которых был Георгий Алексеевич. В начале 1938 года было решено, что он отправится в составе третьей смены экспедиции готовить индустриальное освоение вновь открытого Иультинского месторождения. За несколько недель до планируемой отправки хороший приятель деда и его соученик по МГРИ П.Я.Антропов, бывший в то время начальником главка Наркомата тяжелой промышленности, предупредил его о готовящемся аресте и рекомендовал как-то укрыться до отбытия в экспедицию. Вероятно, следователи НКВД пытались активно «разработать» ближайшее окружение уже расстрелянного Зяблова. По поздним рассказам, в течение нескольких весенних недель дед ночевал на лавке в Сокольниках, а днем как ни в чем не бывало ходил на работу. Несколько раз по ночам домой приезжали чекисты на «воронках», но его жена говорила им, что не знает, где «шляется муж».