Томас Майер - Мастера секса. Настоящая история Уильяма Мастерса и Вирджинии Джонсон, пары, научившей Америку любить

К двенадцати годам Билл был настолько умственно развит, что его перевели в старшую школу, хотя решение оказалось ошибочным. «Я просто был недостаточно взрослым для всех тех социальных проблем, с которыми сталкивается ученик старшей школы, становясь мужчиной», – писал позже Мастерс. Он был слишком мал и незрел, так что о встречах с девушками речи идти не могло. В то же время дома Билл страдал от постоянных унижений. Злость Фрэнка Мастерса на старшего сына выливалась в насилие, и побои стали обычным явлением. «Отец звал меня в спальню, запирал дверь, и порол меня ремнем, той частью, где пряжка, – вспоминал Билл. – Он сурово бил меня раз в месяц-полтора, до тех пор, пока на моих тощих ягодицах не проступала кровь». Эти наказания ремнем были абсолютно непредсказуемы, так что Билл был полностью беззащитен перед свирепыми нападками. «Он неизменно повторял, что будет лупить меня, пока я не встану на колени и не начну молить о прощении», – писал он. Билл демонстративно отказывался умолять, и побои усиливались. Билл орал от боли, а мать пыталась вмешаться. «Я очень ярко помню, как мама колотила в запертую дверь спальни, чтобы спасти меня от его гнева», – рассказывал он. Но Эстабрукс Тейлор Мастерс была слишком напугана и подавлена склонностью своего мужа к насилию, так что помочь особо ничем не могла. Фрэнк держал семью в ежовых рукавицах, настаивая на беспрекословном подчинении. Повзрослев, Билл вспоминал, как отец обращался с матерью: «Он указывал ей, что готовить и за кого голосовать, она не могла носить новую одежду без его одобрения… Все решения и действия должны были сперва получить согласие отца».

Позже Билл узнал, что отец страдал от менингиомы, опухоли головного мозга, вызывающей постоянные головные боли, изменение поведения и внезапные вспышки агрессии. Он все гадал, не были ли отцовские приступы ярости вызваны этой прогрессирующей болезнью. «Как давно у него была эта опухоль и как она влияла на его поведение, можно только догадываться, – писал он. – Мне было так трудно жить с непринятием со стороны отца, особенно в подростковом возрасте… К тому времени он постепенно отвергал меня не только как члена семьи, но и как сына».

Последний раз Фрэнк Мастерс по-настоящему общался со старшим сыном во время визита в школу Лоренсвилля в Нью-Джерси – это была частная школа-интернат между Принстоном и столицей штата Трентоном. В юности Фрэнк Мастерс сам учился в этой школе, но решение послать туда сына приняла Эстабрукс Мастерс, чтобы вырвать своего ребенка из лап отца. Салли Мастерс, двоюродная бабушка Билла, оплатила его обучение в знак признательности за то, что дед Билла проявил щедрость, несколько лет назад одолжив ей денег на открытие частной школы для девочек из состоятельных семей в Доббс-Ферри, штат Нью-Йорк. В четырнадцать лет Билл уехал из дома в Канзас-Сити и вместе с отцом отправился поездом в долгий путь до Лоренсвилля. Они останавились в Нью-Йорке, там отец водил его по знаменитым ресторанам и впервые показал ему бродвейское шоу. Биллу понравились проведенные в большом городе выходные, а великодушие отца его удивило. «Меня не покидало ощущение, что вот-вот разразится какая-то буря», – позже вспоминал он.

В поезде на полпути к Трентону Фрэнк Мастерс решил выполнить еще один отцовский долг – поговорить с сыном о сексе. «Ты знаешь, что женатые люди занимаются некоторыми интимными вещами, о которых большинство людей почти ничего не знают и не понимают», – начал Фрэнк. Сын внимательно слушал, а Фрэнк краснел и потел. Рядом в вагоне сидела женщина с дочерью – она обернулась и всем своим видом давала понять, что лекция Фрэнка ее тоже смущает. Но он продолжал. «Он имел крайне неправильное представление о многих аспектах поднятой темы, но был так твердо и однозначно уверен в своих познаниях, что выражал свои убеждения с редкой горячностью, – вспоминал его сын уже взрослым. – Я до сих пор не понимаю, что именно он пытался до меня донести».

По прибытии в Лоренсвилль Фрэнк Мастерс показал сыну свои родные пенаты. Они явились в кабинет декана, тот пару минут с ними побеседовал и пожелал Биллу удачи в новой школе. А прежде чем отправиться обратно в Канзас-Сити, Фрэнк Мастерс впервые угостил сына «джиггером» – смесью мороженого и разных сладостей, лакомством времен своей юности. «Я решил, что “джиггер” – это такая оливковая веточка в знак примирения с его стороны, – писал позже Билл. – Как же я ошибался». Вместо этого по пути к вокзалу Фрэнк вдруг остановился и сообщил сыну, что изгоняет его. Поскольку тетя Салли в ближайшие четыре года должна была оплачивать учебу Билла, отец заявил: «Мой долг по отношению к тебе полностью выполнен». Отец обещал присылать деньги, чтобы Билл мог приехать на Рождество домой, но не более того. Он запретил обращаться за помощью к матери или другим родственникам. «Пора тебе самому позаботиться о себе», – сообщил Фрэнк своему юному сыну. Он ушел не прощаясь, и той ночью Билл плакал, пока сон не одолел его.