Виктор Ермаков - Уроки жизни

Помню, закончил я 6 классов в одной школе, а в 7-ом перешел учиться во вновь построенную школу. Когда я пришел в класс меня окружили ребята, стали толкать, один мальчик как потом я узнал, по фамилии Зубков ударил меня по голове. Обиженный я вышел из класса и стоял в коридоре до прихода учителя. Учитель спросил меня что случилось, но я промолчал – не любил жаловаться, но

запомнил нанесенную мне обиду. После уроков в коридоре, когда все ушли из школы, я встретил того самого Зубкова и поговорил с ним один на один с помощью кулака. Об этом случае узнал директор школы, пригласил меня в кабинет, где я чистосердечно признался о случившемся и попросил его не сообщать об этом родителям. Однако директор школы все-таки вызвал к себе отца и между ними состоялся весьма неприятный разговор. После этого отец не только наказал меня, но и надолго запретил играть с ребятами после школы. Для меня это было строгим наказанием, но зато после этого инцидента обижать в школе меня перестали, а с Зубковым мы стали добрыми товарищами.

Незаметно пролетели школьные годы, поступил в горный техникум в Новой Караганде. Алексей закончил педучилище и работал в сельской школе учителем, а Петр продолжал учиться в педучилище в Щукинском. Летом все дети собирались у родителей и помогали им в домашних делах: ухаживали за скотиной, работали в огороде и т. д. Работу в семье распределял отец и всегда спрашивал, что сделано за день. Он понимал, что матери трудно одной справляться с домашними делами. Бывали случаи, что порученную работу мы не выполняли, мать знала, что отец, придя с работы, спросит, и мать частенько скрывала правду. Она была против принуждения и особенно против наказаний и никогда нас не выдавала. Кроме домашних дел, мы каждое лето работали в совхозе, где зарабатывали сено, чтобы кормить корову, а чаще всего получали участок под сенокос, косили вручную. Нам нравилась работа на сенокосе, и ехали туда не играть, а работать, хотя нам было по 13 – 15 лет. Трудились мы наравне со взрослыми, к порученной работе относились честно и с большим старанием. Иногда старшие нас похваливали за хорошую работу, а мы еще больше старались, работали изо всех сил. За день очень уставали, руки становились тяжелыми, ноги к вечеру подкашивались, едва добирались до стана, но никогда никто не жаловался на усталость.

Вспоминаю, как трудно мне было работать на конных граблях собирать сено на больших полях. Я с трудом доставал и нажимал на рычаг граблей, чтобы сбросить набранный волок сена, причем работал на непослушных животных – верблюдах, но со временем узнавал их нравы, поведение, приспосабливался к рычагу и работу выполнял. Гораздо легче было работать на лошадях, но без приключений не обходилось, часто меня постигали неудачи. Однажды бригадир подозвал меня к себе и сказал: «Сынок, сегодня ты пойдешь работать на ток, уборка хлебов скоро начнется, а ток к приему зерна не готов, будешь укатывать ток на лобогрейке». Я не знал, что это за работа укатывать ток, однако обрадовался новому заданию. «Вот здорово, буду кататься целыми днями на лошадях», – подумал я. Дали мне в упряжке двух молодых лошадей, подцепили лобогрейку, и я поехал на ток. Вначале было трудно управлять парой лошадей, движение проходило по кругу тока, то и дело при повороте лошадей валик лобогрейки цеплялся за землю. И вот случилось так, что валик зацепился за полотно лобогрейки. Раздался резкий металлический стук. От неожиданности, лошади испугались, рванулись вперед и понеслись вниз с небольшой возвышенности к конному двору. Я потерял управление лошадьми, вылетел с сиденья лобогрейки и попал под зубья полотна. Так меня тащило по земле до конного двора. Увидев

такую картину, люди на конном дворе бросились к лошадям и с трудом смогли их остановить. Затем вытащили меня из-под машины с серьезными ранами и ушибами, как могли, сделали перевязку и отправили домой. Домой привезли к вечеру, на руках внесли в дом.

Увидела меня мать перепугалась, заплакала, стала обнимать и приговаривать, что я чудом остался жив. Вечером с работы пришел отец, посмотрел на меня и сказал «Ничего пройдет». Отец понимал, что я попал в неприятную историю не по детской шалости, а из-за того, что работа была у меня не по возрасту. В больницу я не пошел, скрывал свои ранения, считал неудобно показывать стыдные места и думал само пройдет со временем. Проболел почти все лето. К осени поправился и поехал в совхоз. В совхозе мне выписали 3 т сена. Это была большая помощь для нашей семьи. В зиму оставили корову.