Первые шаги рыночной экономики показали, что газеты, которые наиболее рьяно ратовали за нее, стали ее первыми жертвами. Неудивительно, ибо там, «за бугром», нет независимых газет. Мы же отлично знаем и восхищаемся, что капиталист зря денег не тратит. Если газета не приносит дохода, зачем она нужна капиталисту? «За бугром» подсчитано, что до 60 процентов доходов газеты составляют поступления от публикуемых рекламных объявлений. Естественно, что капиталист, которого коммунисты призывают ликвидировать как класс, не поместит свою рекламу в коммунистической газете. Я часто видел в разных странах тонкие многотиражки, издаваемые коммунистами. Их продавали не в киосках, а на углах улиц бойкие парнишки, видимо, отпрыски коммунистов или симпатизирующих им. Незавидная судьба ждала центральную «Правду», которая сама себе вырыла могилу, способствуя ликвидации КПСС, «Комсомолку», с ухмылкой радовавшуюся роспуску ВЛКСМ, да и «независимую народную» газету «Известия», лишившуюся опоры в лице Верховного Совета СССР. Правительство «демократов» не скрывало намерений поддерживать «свою прессу», щедро выделяя ей дотации. Пожалуйста, господа «независимые» журналисты, служите на задних лапках и получите лакомый кусочек. Нисколько не циничное умозаключение. Это логика и реальность рыночных отношений.
Такие, как Коротич или Егор Яковлев, сделали большую карьеру благодаря перестройке. Они «приближали, как могли» победу «революции сверху». Дети ХХ съезда пожали обильные плоды. Правда, мне непонятно, прочему они не открыли свои объятия Алексею Аджубею. Возможно, потому, что он в своих публикациях слишком восторженно защищал и оправдывал деяния Никиты Хрущева на международной арене.
На его взгляд, непредсказуемость действий Хрущева в определенной степени пугала Запад. Печально, что никто из перестройщиков не вспомнил об открытии Хрущевым третьего мира и установлении сотрудничества с освободившимися от колониализма государствами Азии и Африки. Привлечение стран с многомиллионным населением на нашу сторону усиливало позиции СССР на мировой арене. Ради призрачных сиюминутных выгод перестройщики отказались от этого политического багажа. В этом отношении они сомкнулись со Сталиным, который тоже не признавал ни Дели, ни Каир. Лидеры нарождавшихся независимых государств казались ему колониальными марионетками. А может, он лукавил, не желая тратить на них ни копейки, в отличие от Хрущева, отвалившего не один миллиард долларов то на стадион в Джакарте, то на Асуанскую плотину в Египте.
В условиях холодной войны международники не всегда находили эффективные методы, чтобы противостоять идеологическим противникам, но свою миссию выполняли честно и энергично. Иногда по праздникам я прикалываю на пиджак значок, купленный на толкучке в Измайловском парке. На нем написано: «Ветеран холодной войны». Эта война была начата не нами, велась с обеих сторон как всякая война, и были в ней свои рыцари и гвардейцы.
Комната чуть больше десяти квадратных метров, низкий потолок, небольшой письменный стол прижат так близко к стене, что непонятно, как может за ним разместиться в кресле человек. Лицо человека не выражает эмоций. Говорит он хрипловатым басистым голосом, полушепотом, чувствуется, что разговаривает с тобой нехотя. Такое впечатление на меня произвел хозяин тесного кабинета, бывший высокопоставленный сотрудник ЦК, а сейчас ссыльный посол в Канаде Александр Николаевич Яковлев.
Мне приходилось беседовать со многими советскими послами. Все, как правило, были вежливы и словоохотливы. И внимательно выслушивали любого гостя. Служебная задача посла – аккумулировать информацию и обобщать ее смысл. Информация может быть уже известной, но повторенная из другого источника становится подтвержденной и важной. Я проехал всю Канаду, от Монреаля до Ванкувера, встречался с видными людьми, чиновниками министерств, бывал в смешанных советско-канадских компаниях, у фермеров. Нет, чрезвычайного и полномочного посла СССР в Оттаве А. Яковлева мои наблюдения не заинтересовали.
– Канадские власти отказали «Известиям» открыть корпункт, – доложил я послу. – Мне отказали в дальнейшем пребывании. Уезжаю домой, самолет летит завтра.
– И сколько же вы пробыли здесь?
– Два месяца.
– И то хорошо, – сказал А. Яковлев и встал из-за стола, чтобы попрощаться.
Почти всю жизнь я испытывал внутри какое-то чувство уверенности, что наша огромная страна должна быть и есть самая богатейшая и самая могучая. И мало кто из нас задумывался о том, что «шестая часть суши» – необъятный океан тундры, тайги, пустынь и гор.
Читать дальше