Владимир Козлов - «Маленький СССР» и его обитатели. Очерки социальной истории советского оккупационного сообщества в Германии 1945–1949

Советское оккупационное сообщество, возникшее волею судеб и по приказу начальства в самом центре разрушенной послевоенной Европы, – явление уникальное и невероятно интересное. Десятки тысяч простых советских людей вместе с чадами и домочадцами попали после войны на службу в Советскую военную администрацию в Германии (СВАГ), занялись делом, к которому их никогда не готовили, и увидели чужой мир, который никогда не ожидали увидеть. Возникший на оккупированной территории «маленький СССР» стал своеобразным социокультурным экспериментом, в ходе которого советский режим проявил себя, обнаружил свои ключевые черты и специфические особенности, продемонстрировал миру сформированные им разнообразные человеческие типы, способы действия и алгоритмы поведения. Сваговцы (читателю еще предстоит привыкнуть к этому неологизму), вернувшись на родину, многие десятилетия хранили в памяти историю своей немецкой жизни. Кое-кто из бывших руководителей СВАГ даже сумел поделиться своими воспоминаниями, пусть и написанными в духе мемуарного социалистического реализма. Но сама история Советской военной администрации на долгие десятилетия погрузилась в сумрак секретных архивохранилищ, куда без специального допуска было не попасть.

Теперь архивы в основном открыты. Историей Советской зоны оккупации и СВАГ занимались и занимаются десятки историков 1 1 См., например: Филипповых Д. Н. Советская военная администрация в Германии: военно-политический аспект деятельности (1945–1949 гг.). М., 1995; Семиряга М. И. Как мы управляли Германией. М.: РОССПЭН, 1995; Naimark N. The Russians in Germany. A History of the Soviet Zone of Occupation, 1945–1949. Harvard University Press, 1997; Foitzik J. Sowjetiche Militäradministration in Deutschland (SMAD) 1945–1949. Struktur und Funktion // Quellen und Darstellungen zur Zeitgeschichte. Hg. vom Institut für Zeitgeschichte. Bd. 44. Akademie Verlag, 1999. Bd. 44; Фонды Советской военной администрации в Германии в Государственном архиве Российской Федерации: в 2 ч. М.: Новый хронограф, 2004; Советская военная администрация в Германии. 1945–1949: Справочник / Отв. ред. Я. Фойтцик, А. В. Доронин, Т. В. Царевская-Дякина; при участии: Х. Кюнцель, Д. Н. Нохотович. М.: РОССПЭН, 2009 и др. . Однако ни одной книги об уникальном социальном явлении – советском оккупационном сообществе – до сих пор не написано. Мало кто из авторов авторитетного «собрания сочинений» по истории советской оккупации проявил интерес к личности обычного сваговского чиновника, попытался набросать его коллективный портрет. Не занимая высоких постов, именно он (этот чиновник) в силу своего разумения (или неразумия) исполнял (или не исполнял) приказы руководства – управлял, как мог, оккупированной Германией. И нужно быть очень наивным, чтобы полагать: там, где в дело вступала большая политика, от личных и профессиональных качеств советского бюрократа, и не только его, но даже сержантов и солдат, служивших в военных комендатурах, мало что зависело. Лишь изучая влияние личности исполнителей, их modus operandi и modus vivendi на работу оккупационной власти, а в конечном счете на результаты большой политики Сталина в германском вопросе, можно объяснить ход и исход советизации, и в отдаленной перспективе – конечное фиаско советской политики в Восточной Германии.

Примем за очевидность суждение немецкого историка Э. Шерстяной о том, что документы из фондов СВАГ, как и другие архивные материалы советского происхождения, ни концептуально, ни эмпирически 2 2 Scherstjanoi E. Besatzungsherrschaft als soziale Praxis. Quellen fuer sozial- und kulturgeschichtliche Zugaenge im SMAD-Bestand / Hrsg. D. Brunner, E. Scherstjanoi // Moskaus Spuren in Ostdeutschland. 1945–1949. Aktenerschliessung und Forschungsplaene/Zeitgeschichte im Gespraech. 2015. Bd. 22. S. 100. , а попросту говоря, никак не отразились в социальной и культурной истории советской зоны оккупации. Что же касается социальной истории СВАГ, то такой истории пока нет. Десятистраничная статья Эльке Шерстяной, содержащая, как она сама говорит, «некоторые мысли», которые в будущем могут пригодиться исследователям советского оккупационного сообщества, конечно, не заполняет пробела.

Когда десять лет назад мы только приступали к архивным изысканиями по истории «маленького СССР», нам и в голову не могло прийти, что кто-то из историков может в пылу полемики превратить «длительную и кропотливую работу в архивах» в некий опровергающий аргумент, поскольку, де, «в архивных документах часто отражается не норма повседневности, а отклонение от нее» 3 3 Сомов В. А. Советский человек как социокультурный тип в современном научном дискурсе // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. 2012. № 6–3. С. 118.