Владимир Федоров - Бойцы моей земли - встречи и раздумья

Александр Макаров, который вместе с Ярославом Сменяковым руководил нашим поэтическим семинаром на Высших литературных курсах, прислал Люкину в Горький такое письмо о поэме «Иринка»: «…Прочел ее с удовольствием и радостью за Вас, что пишется по–прежнему негладко и творится нелегко. «Иринка» — прелесть. Превосходный портрет — мозаика славной девушки «невоспетой золотой души». А что если попробовать сделать несколько таких портретов — молодого рабочего, к примеру. Это не страшно, что вы повторите прием, пусть прием даже будет обнажен. Только не надо его делать выходцем из деревни, хорошо бы ему дать городское детство, среди рабочих подростков. У вас выйдет!..»

В этом письме — весь отзывчивый, улыбчивый Александр Николаевич с его заботой, поддержкой, советами своим ученикам. Он был критиком–поэтом, недаром же в юности писал стихи. Вдова нашего руководителя, передавшая мне это письмо, рассказала о большом количестве таких писем, хранящихся в семейном архиве. Алексадр Люкин очень ценил своего учителя и посвятил ему такие стихи:

Да, сила Люкина в удивительном лаконизме. Есть в его стихах крыловская чеканность, так и просящаяся в пословицу.

В предисловии к последнему люкинскому сборнику, вышедшему уже после неожиданной смерти автора, Михаил Львов вспоминает: «Когда Александр Люкин читал свои стихи в аудитории, он не знал, куда деть руки, стеснялся, читал тихо и неуверенно, но весь зал оживал, двигался, все улыбались, радовались, почувствовав в стихах неподдельную поэзию.

Александр Люкин пришел в литературу с большим жизненным опытом, но с юношеской чистотой и застенчивостью душевной. Тем тягостнее осознавать, что его нет уже среди нас. Жизнь Люкина внезапно оборвалась.

Но стихи его продолжают жить».

Я открываю книгу на странице, где напечатано стихотворение со странным названием «На своих похоронах».

Сердцем понимаешь, он написал эти стихи в шутку. Но сейчас их воспринимаешь совсем по–иному. Какая по–ребячески чистая душа! Эту книгу он тебе уже не подпишет… Вот его сборники: «Жизнь», «Судьбы», «Беспокойство»… И самая первая «Мои знакомые». Памятная надпись: «А. Ив. Люкину от благодарных читателей. 1959 г.» У моего друга не осталось ни одной своей книжки, и тогда ему подарили этот сборник «благодарные читатели». Да, благодарные. Они не забудут тебя, Саша, крестьянский сын, сормовский слесарь, советский боец, русский самородок.

31 января 1962 года вышел очередной номер газеты «Литература и жизнь». Номер как номер. Но необычно то, что читателей в этом номере больше всего привлекли стихи. Стихи ставропольского поэта Валентина Марьинского.

В редакцию стали приходить душевные письма. Вот одно: «…Не много было в периодической прессе за последнее время подобных им по форме и содержанию стихов. Они написаны с таким блестящим мастерством, что его уже не замечаешь. Они прекрасны своей мудрой простотой. Они волнуют мыслью, заложенной в них. Особенно значительно второе стихотворение «Не пришедший с войны». Автор сумел уложить в скупые строки стихов целую эпопею человеческой судьбы…

Я сейчас же прошла в комнату дочери, где собралась молодежь. И прочла им стихи. И как все притихли! У девушек покатились слезы из глаз, юноши, стыдясь, опустили глаза. Да, стыдясь, так как подобные стихи заставляют каждого посмотреть на свою слишком легкую жизнь с другой, трагической стороны!.. Такие стихи нужны молодежи… Хотелось бы знать, есть ли у автора еще печатные произведения? Простите за невежество — есть ли у него книжки? Пожалуйста ответьте — будем искать. Прошу передать поэту благодарность ото всей семьи».

Умное и сердечное письмо это прислала Екатерина Михайловна Сергеева из города Ленина, познавшего нечеловеческие тяготы ледяной военной блокады. По–моему, такие письма надо печатать в газетах, издавать отдельными книгами, как когда–то мудрый, отзывчивый учитель Андриан Топоров издал отзывы не умеющих писать, но умеющих мыслить и тонко чувствовать алтайских крестьян, среди которых были и родные нашего космонавта‑2.