Анатолий Черняев - Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991

Группа, созданная Горбачевым по согласованию с Ельциным, по подготовке рыночной программы (Шаталин, Петраков, Явлинский и др.)

Ох, как я ошибся насчет реакции русских. Стерпели всё — и позор превращения в «нацменьшинство», и погромы, и неблагодарность. Я тогда еще не осознал, что великая нация исчерпала свой исторический ресурс. (Комментарий 2002 года).

Читатель может сравнить реакцию "нашей демократии" на Вильнюс 1991 года с ее реакцией, скажем, на Чечню 94–96 гг., когда "демократия" уже у власти… Что может быть нагляднее пути, который она проделала за пять лет!

Мы перестали быть помощниками Генсека и на ПБ нам бывать уже не полагалось.

Комментарий спустя годы post factum. Бейкер позвонил Бессмертных, чтобы уведомить его, что акция уже началась — танки пошли. Из этого лишний раз следует, что когда он и его президент продолжали по телефону дискуссию с Горбачевым, решение было уже принято. Все команды давно отданы. И войска находились на "линии атаки". Замысел администрации США — воспользоваться случаем и хорошенько шмякнуть Хусейна, показав заодно всем арабам и всему миру, кто в этом мире "правит бал", — приобрел вполне конкретное "наполнение" в штабе вооруженных сил.

Не думаю, чтобы Буш "не переживал" по поводу того, что он морочил голову "своему другу Майклу", — ведь он с некоторых пор вел с ним "честную игру". Но инстинкты "старого мышления", хорошо натасканные в годы холодной войны, были еще слишком сильны. А после "ухода Горбачева" они опять стали определяющими и господствующими.

Согласно Мао Цзедуну, можно уставать "тактически", а можно "стратегически".

Премьер Кайфу настаивал, чтобы в коммюнике была формула "сказано в Декларации" (советско-японской 1956 года). Горбачев сопротивлялся с помощью "стилистики" (было "декларировано"…). Суть дела в том, что японцы себе на уме, хотели "повязать" Горбачева, упоминанием документа 1956 года, в котором им были обещаны острова. А Горбачев переводом в глагольную форму "уходил" от ссылки на документ.

Дунаев-японовед, журналист, очень много сделал, чтобы "мы с Горбачевым" обратили внимание на Японию, и для подготовки самого этого визита. Так вот — ему "места нет!" И моей помощнице Тамаре "места нет!".

"Необходимость иметь вместо титулованных номенклатурных помощников высокопрофессиональных, энергичных, конкурентоспособных членов команды осознана и М. Горбачевым. Команды у Президента пока нет. Можно назвать лишь несколько возможных кандидатов: В. Голик, В. Игнатенко, О. Ожерельев. Качественная селекция команды будет, несомненно, способствовать росту потенциальных возможностей М. Горбачева"- из статьи.

Имеется в виду поездка в Норвегию с Горбачевым "по Нобелевским делам".

Он опубликовал ее в своих "МН".

Чтоб не забыть: еще до того, как к М. С.'у приходил Мэтлок со своими опасениями, утром мне позвонил Плеханов — не путать с начальником охраны, генералом КГБ, будущим путчистом…

"Форос " после путча приобрел нарицательное звучание. На самом деле это — курортный поселок километрах в 5–6 (если считать по побережью) от президентской дачи, точное название которой было — "Заря".

Кстати, лента эта, в отличие от прошлого и позапрошлого года, всегда лежала — с момента приезда Президента в Крым, а не со дня путча.

Пункт правительственной связи, находившейся в Мухалатке, км. 20 от Зари в сторону Ялты. Соединение было — через телефонисток, служивших в КГБ.

Это — утро 21 августа. В начале я предупредил, что дневник я начал писать именно 21-го, и записи прерывал фиксацией того, что слышал по "Маяку".

Судя по статье, он предвидел возможные варианты развития событий, в том числе — "чрезвычайный". Там был развернутый, детальный анализ нашей экономической, социальной и политической ситуации. Понимание глубокого недовольства, напряженности в обществе и опасности, если эта напряженность выплеснется наружу. Горбачев проанализировал, какие способы выхода из кризиса допустимы, какие должны быть выбраны и какие следует с самого начало отвергнуть, несмотря на крайне тяжелую ситуацию. Ибо уже налажен был процесс согласия через формулу "9 плюс 1", мы были накануне подписания Союзного договора, который кардинальным образом менял бы положение во всей стране, который стал бы рубежом в развитии государства и общества, когда можно было бы начать строить новые структуры и энергичнее включать в дело все то, о чем уже решили. Самое главное сейчас, считал Горбачев, удержать этот процесс согласия, "не сорваться с рельс", как он выразился.