Евгений Бажанов - Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 14. Часть 19. Смена ритма

Проснулась рано, около 8 часов. Все время чем-то занималась по дому: готовка, смена постельного белья и так далее, прочая рутина.

Потом начались телефонные звонки – поздравления: Валя Гнатовская, еще 30 декабря А.Д. Шутов, который сказал мне, что после операции в реанимации, когда проснулся, видел в воздухе меня в белом платье, очень красивую, этакую Золушку, чудесную. Что я его ангел-хранитель и он меня очень любит, и нас обоих с Женей. Сказал, что будет советоваться по возникающим вопросам, в том числе на работе… Звонили Люба, Ира Дворникова, Валя Дубинина (1 января), Нина (1 января), Илюша Стребулаев и Аня Дворникова, Евгений Степанович, Раиса Ивановна, Владимир Федорович и так далее.

Я же звонила уточнять все по «Националю» 4 января и поздравляла с Новым годом.

Позвонила О.Д., Л.Ф., Таб. Вас, после 12 часов Абакумовым (сказала, что я – такси, разыграла), Ефремкиным, Маше Рысаковой, Лене Фроловой, Мясникову B.C., Журавлевым, Мише Бородулину, Ларисе, тете Тамаре, Лене Черновой, Наде и Гоше Гнатовским, Дворниковым и др. Позвонила Анастасии Ивановне, от Юры (внука) узнала, что A.C. умерла в июле 2006 г. Царствие небесное ей!

Женя спит, простудился в кабинете, сопливит. Весь вечер, когда стали транслировать новогодние программы, Женя был очень грустен, мрачен, видимо, мыслями весь в своем ИАМП и ДА. Жаль, что даже на Новый год он не может переключиться полностью на нашу семью. Ну и ладно!

А теперь я привожу разрозненные записи моей Наташи, которые нашел в домашних архивах. Сделаны они в разные годы, некоторые, очевидно, написаны ранее того периода, которому посвящен этот том.

Дата записи неизвестна [1] Далее, если дата записи неизвестна, то об этом не упоминается.

Наступил 1963 г. Я – в 11-м классе, все лето накануне была в «Березках» на садовом участке с бабушкой. Главное, что помнится из этих каникул – постоянное волнение от неопределенности выбора дальнейшего пути после школы. А выбор был диаметрально противоположный: физик или гуманитарий. И даже здесь возникали нюансы. Если гуманитарий, то что же мне более всего интересно: искусствоведение, которым занимаюсь уже не первый год в клубе юного искусствоведа (КЮИ) при Музее изящных искусств им. A.C. Пушкина, или история, которую полюбила благодаря блистательному преподавателю и глубоко задушевным отношениям с классной руководительницей Майей Моисеевной Винокуровой.

К началу учебного года после всех терзаний пришла к выводу, что больше всего меня волнует искусство Индии. Читаю запоем Р. Тагора, хожу на лекции в КЮИ по индийской архитектуре, мама и папа везут меня в гости на консультацию к мужу хорошей знакомой, занимающемуся Индией. Визит еще больше влюбляет меня в эту страну. Дома я просматриваю массу проспектов по Индии, полученных в подарок. Интерес все более распаляется. И я, наконец, решаюсь. Я хочу изучать Индию, ее историю, культуру, а главное – искусство.

Следующее, что нужно решить: где все это преподают. Выбор вузов крайне ограничен: Институт восточных языков МГУ или знаменитый МИМО (Московский институт международных отношений). МИМО меня совсем не привлекает. Многие выпускники нашей школы № 711 на Кутузовском проспекте стали студентами этого вуза. Но даже я при всей своей наивности понимаю, что в МИМО поступают, используя связи, блат, хоть и тщательно это маскируют. А связи у моих «одношкольников» колоссальные.

В нашей школе учатся главным образом дети из моего 26-го дома по Кутузовскому проспекту и из соседних домов № 24, 30, 32. Почти все соседи – работники аппарата ЦК, кандидаты в члены ЦК, члены ЦК, министры, замминистры и т. д. По соседству с нами в 26-м доме жил Ф.Д. Рыженко, бывший в те годы ректором МИМО.

Вместе с тем до сих пор испытываю огромную благодарность ко всем своим школьным учителям во главе с М.М. Винокуровой, которые искренне старались воспитывать нас в лучших традициях мирового образования – учеба и оценки не имеют никакого отношения к положению родителей в обществе, к их должностям, достатку, а являются лишь следствием труда, способностей, усилий самих детей.

Абсолютно неприличным в те годы в моем ближнем окружении считалось выбирать будущую профессию по принципу «а сколько я буду получать денег?». По крайней мере вслух это никто не говорил. Данный постулат мне кажется абсурдным, но так было в 1960-е годы.

Этот факт начинаешь еще больше ценить, когда видишь, как попираются достижения цивилизации в сегодняшней России.