Всеволод Кукушкин - Лидер. Сергей Павлович Павлов

…На первый снег биатлонисты поехали на север Хакасии.

После утренней тренировки пообедали, потом я пошел к себе и прилег. Вдруг стук в дверь. Завернулся в простыню, открываю – на пороге Павлов и кто-то еще, кажется Гончаров.

Что делать? Извините, что в таком виде. Ничего, ничего… Ну тогда заходите… Обычные вопросы: как условия? – Отлично. Как размещение? – Отлично. Как питание? – Отлично.

Потом Павлов посмотрел на меня и спрашивает: скажи честно, выпить есть? Я говорю – есть. Открываю тумбочку, достаю бутылку коньяка. А водка есть? Открываю тумбочку, достаю бутылку водки. А вино? Достаю две бутылки шампанского. Представляете, советские времена, надо просто выгонять человека со сборов. Я говорю: Сергей Павлович, обратите внимание, ни одна не открыта. А кроме того, что это за представитель нашей нации, если у него ни грамма нет… Павлов только хмыкнул и говорит: ну, налей нам по рюмочке. Выпили по чуть-чуть и попрощались. Вообще-то по правилам меня гнать надо было со сборов, но он отнесся к этому спокойно. Я знал других руководителей, которые из-за минуты опоздания на отбой устраивали трагедию, ломали человеческие судьбы. А Павлов моментально просчитал ситуацию и сделал вид, что ничего страшного в таком суровом нарушении нет. В конце концов наличие бутылки в машине не доказательство того, что водитель пьян. Сергей Павлович прекрасно понимал нас, спортсменов, и это было важно. С таким руководителем мы были готовы на многое».

Галина Горохова, выдающаяся фехтовальщица, знала Сергея Павловича еще по комсомолу – она выигрывала свое «золото» и в Риме, и в Токио, а затем и в Мехико, была делегатом съездов комсомола. На Олимпиаду в Мехико они летели в одном самолете, после посадки пожелали друг другу удачи. Павлов традиционно сказал: «Заходи, чайку попьем, поговорим». На той Олимпиаде Горохова выиграла свое «золото» в составе команды рапиристок.

Но разговор с Павловым у нее был позже, когда Горохова, закончив академию общественных наук и защитив диссертацию, осталась без работы. В отделе фехтования ей поначалу места не нашлось. Надо сказать, что она всегда и по сей день остается человеком «с характером», ершистым. Решил вопрос о ее устройстве в отдел фехтования Павлов. И вот, в какой-то момент в отделе возник спорный вопрос, и Горохова, в запале молодости, памятуя о «заходи, чайку-кофейку попьем», решила выйти прямо на председателя. Он ее принял, выслушал, и тут – холодный душ: есть у тебя начальник – к нему, если он вопрос не решит – иди к начальнику Управления, если и он не решит, то к заместителю председателя, который ведет данный вид. И это была правильная система еще и воспитания руководящих кадров, которая позволяла готовить настоящих руководителей. Люди понимали, что означает ответственность и какой спрос с руководителя на каждой ступени.

Фигурное катание во все времена было особым видом спорта – с одной стороны, чрезвычайно популярным, любимым, с другой – невероятно запутанным по внутренним отношениям не только в сборных командах, но и в целом. А судейство и по сей день в фигурном катании остается, мягко говоря, весьма спорным. Состязались и собственно спортсмены, и тренеры, и школы разных городов. Особенно остро соперничали Москва и Ленинград. И когда возникали наиболее острые проблемы, приходилось подключаться Павлову, чтобы разрубить очередной «гордиев узел».

Ситуации случались самые невероятные. В 1972 году во время Олимпиады в Саппоро произошел скандал. Вернее, не скандал, а раскрылись неожиданные обстоятельства. У Алексея Уланова, который, как известно, был партнером Ирины Родниной, открылась любовь с Людмилой Смирновой, выступавшей с Андреем Сурайкиным. Сурайкин, сам неравнодушный к Смирновой, был в трансе, на грани серьезного нервного срыва. Он даже обмолвился, что выбросится из окна одиннадцатого этажа. В общем, его ни на минуту не оставляли одного, а на следующий день после того, как закончилась программа парного катания – Роднина и Уланов получили «золото», Смирнова с Сурайкиным, – «серебро», – в сопровождении офицера безопасности Сурайкина отправили в Москву. А после Олимпиады предстоял чемпионат мира в США. Павлов дал команду: никого не наказывать, не за что, пусть тренируются и едут на чемпионат мира.

На тренировке случилось неожиданное – во время поддержки Уланов уронил Роднину, да так, что она, ударившись головой об лед, почти два дня пролежала без сознания. На месте «разруливать» ситуацию поручили Елене Чайковской. В Москве на Павлова уже накатывался «вал» – никто толком не знал, что произошло, но министра изводили претензиями: зачем послали две пары, почему не заменили партнерш и т. д. Дилетанты всегда «знают» больше специалистов, а потому готовы судить всех и вся. Да еще когда речь идет о фигурном катании, а у чиновников высокого ранга есть жены-болельщицы, есть дети. И все имеют свое мнение, все что-то советуют, все осуждают. Павлов был в постоянном контакте с командой, вот только со спортсменами не разговаривал, он считал, что не имеет права их понапрасну будоражить. К счастью, Роднина оклемалась, на пьедестале было повторение олимпийского Саппоро: Роднина – Уланов – «золото», Смирнова – Сурайкин – «серебро». А позже Уланов женился на Людмиле Смирновой.