Владимир Семичастный - Лубянка и Кремль. Как мы снимали Хрущева

Кроме посольств уже существовали консульские учреждения, торговые, туристические, спортивные, культурные и другие общества. Проходило столько различных дискуссий между рядовыми и высокопоставленными деятелями всех ведомств, что, складывая все полученные сведения и проводя их сравнительный анализ, можно было воссоздавать достаточно комплексную и реальную картину. Разумеется, нам не нужно было знать все и обо всех. Интересовали нас, главным образом, общее состояние дел в стране, развитие наших связей и отношение к ключевым международным вопросам. Важным было обоюдное стремление сотрудничать.

Мы прилагали усилия для установления рабочих связей со службами безопасности дружественных стран из социалистического лагеря. Была достигнута договоренность, что разведки этих стран не будут работать друг против друга.

Главным документом, который определял взаимодействие секретных служб, были двусторонние соглашения, которые мы с министрами внутренних дел отдельных стран подписывали каждый год. Скажем, в этом году я отправлялся в Прагу, Берлин, Варшаву или Будапешт, а в следующем соответствующие министры приезжали к нам.

Я довольно часто бывал в Польше. Там мы заключали договоры и соглашения, которыми оформляли нашу последующую деятельность. Поляки, правда, нарушали по мелочи эти договоренности, но на крупные нарушения не шли, опасаясь скандала на партийном и государственном уровне. Хотя что считать «мелкими» нарушениями?..

Представители КГБ были при министерствах внутренних дел каждого из наших союзников, и наоборот. Им был обеспечен доступ к министрам в странах их пребывания, равно как и контакты с другими ведущими представителями ведомства. Используя различную связь с Москвой, наши люди в странах содружества могли консультироваться по отдельным повседневным проблемам специального характера. Это могло касаться и оперативных материалов, необходимых для успешного противодействия агентурным акциям разведок западных стран.

Прямые рабочие контакты рядовых разведчиков или каких-либо иных работников соответствующего ведомства в социалистических странах с нашей стороны, не приветствовались, а то и вовсе были запрещены. Согласно действовавшим правилам все чекисты обязаны были соблюдать служебную субординацию и передавать свои материалы своему непосредственному начальнику. В центральный аппарат КГБ те или иные сведения поступали лишь от руководства соответствующей службы. Нарушение этого порядка могло привести к провалу той или иной акции, а в худшем случае поставить под угрозу весь отлаженный ход работы секретной службы.

В двустороннем договоре мы фиксировали намечаемые приоритеты на будущий календарный год. Эти задачи определялись сложившейся обстановкой и предполагаемым ходом событий в отдельных частях мира, важными политическими акциями, были связаны с расширением экономических интересов и множеством других моментов. А потом уже оставалось лишь следить за ходом событий и работать.

Как при повседневной работе в стране, так и при проведении политических акций за рубежом мы старались знакомить с проанализированной информацией только узкий круг людей и только из спецслужбы той страны, которой это касалось. Мы не проводили совместных совещаний министров внутренних дел всех социалистических стран. Это давало возможность более откровенно и конкретно решать оперативные вопросы с каждой спецслужбой в отдельности с учетом политической обстановки, географического расположения и сохранения секретности проводимых акций. И если нам приходилось встречаться на высшем уровне втроем, то дело должно было идти о взаимодействии высшей важности; это могло, например, касаться интересов секретных служб ГДР и Чехословакии или ГДР и Польши в Западной Германии. Однако число таких встреч можно было сосчитать по пальцам одной руки.

Каждый из нас старался сделать все, что было в его силах. Поэтому скрупулезного деления территории не существовало. Однако было ясно, что в результате исторического развития, культурных различий некоторые разведки на определенных территориях имели больше шансов на успех, чем остальные.

Защищая свою Родину, равно как венгры, поляки, немцы, чехи или кубинцы, мы старались прежде всего обнаружить недружественные тенденции, направленные против наших стран. Они отражались как в позициях известных политиков, так и в планах идеологических диверсий, реализовывавшихся через радиостанции, подстрекательскую литературу и иные формы воздействия на широкие слои населения. Умение обнаружить, какого рода провокация готовится другой стороной, всегда более ценно и эффективно, чем оборонительные залпы после того, как пропагандистские выстрелы с той стороны уже сделаны и ущерб нанесен.