Сергей Проскурин - МАИ. Пена юности

О том, что на экзамене будут какие-то topics, я узнал от Женьки за два дня до экзамена. Ни запаса слов, ни знания правил построения предложений в английской речи у меня не было. На что я рассчитывал?

Экзамен. Все в классе. Слева за столом – комиссия из трех преподавателей. Каждому ученику дают какое-то задание на разбор предложения. Женька быстро делает мое и свое. Потом каждый ученик выходит к доске и начинает рассказывать тот topic , который ему достался в билете. Мне достался SHOPING .

Я не испугался, не покраснел, мне даже не было стыдно. Потому что я не знал НИ-ЧЕ-ГО! Я даже не знал, как произносится и переводится название темы.

Я стою перед классом. Справа за столом два преподавателя из комиссии с сочувствием смотрят на меня, а за моей спиной стоит моя маленькая учительница английского. Она тихо, по одному слову диктует мне мой рассказ по этой теме, а я, как попугай, за ней повторяю, а иногда, чуть обернувшись, даже переспрашиваю. И все это – на глазах сидящих в классе учеников и двоих преподавателей. Когда тема исчерпывается, все радостно и с облегчением вздыхают и комиссия разрешает мне покинуть класс.

Так в моем аттестате появилась тройка по английскому языку.

В результате экзаменов в моем выпускном документе сложилась гармоничная картина: пять пятерок, пять четверок и пять троек. Всего по пять.

Завершилась школа, как и полагается, школьным балом. С торжественными прочувствованными речами, с какой-то самодеятельностью, которая не задержалась в памяти, с накрытыми столами с шампанским, которое организаторы сообразили заранее положить в морозильник, чтобы охладить… да там и забыли!

Когда же его выставили на столы, внутри каждой бутылки была аккуратная льдина, заполняющая весь объем. И мы долго облизывались, ожидая, когда она хоть чуть-чуть растает, чтобы накапать нам в стаканы. Зато его хватило до конца застолья.

Мы с друзьями были предусмотрительны и не полагались только на школьное шампанское, а потому “у нас с собой было”. Однако до этого на школьном застолье очередь не дошла: очень уж хотелось сначала допить шампанское.

Ночью, после застолья и танцев, нас посадили на троллейбусы и привезли к причалу речных трамваев у Киевского вокзала. На этом речном трамвайчике нам как раз и пригодилось то что «у нас было».

Для нас сделали остановку в Лужниках на крутом берегу. В романтическом и возвышенном настроении мы побродили по склону, который тогда еще не был “окультурен”. Посмотрели с него на утреннюю Москву, на ее высотки и блестящие под лучами утреннего восходящего солнца купола Новодевичьего монастыря, на стадион и метро-мост, которые были недавно построены и служили символами счастливого будущего, о котором совсем не хотелось загадывать. Зачем? Школа окончена и впереди все будет прекрасно!

Вернулись к причалу. Троллейбусы довезли нас до ВДНХ. Уже совсем рассвело. Москва начинала просыпаться. Специально для нас, выпускников, открыли вход на ВДНХ, где уже гуляли такие же, как мы, счастливые и немного пьяные – не столько от шампанского, сколько от радости окончания школы – выпускники.

Школа закончилась.

Помню, что все мы сдавали деньги на традиционные выпускные школьные фотографии с учителями. Но кого из одноклассников я только не спрашивал, ни у кого этих фотографий нет. А жаль!

Здесь должна была быть фотография нашего 10 “А” 298-й школы г. Москвы.

Вот и подошли вступительные экзамены.

С аттестатом, паспортом и какой-то справкой на руках я вошел в электричку на платформе “Окружная” Савеловской железной дороги. И вышел из нее на платформе “Новодачная”, направляясь в приемную комиссию Московского физико-технического института.

Во всех справочниках было указано, что институт находится в поселке Долгопрудном, но идти до него ближе было с платформы “Новодачная”.

На этой платформе электричка опустела наполовину: все молодые люди, с утра заполнившие электропоезд, стремились поступить в этот институт. Хотя, возможно, кто-то, как и я, собирался не поступать, а только попробовать, посмотреть, как сдаются экзамены. У всех настроение приподнятое.