Борис Бицоти - Возвращение Аланбека

Мне рассказали, что совсем недавно поселок наконец-то газифицировали. Все время до этого здесь топили мазутом, который привозили из города в цистернах и закачивали в специальный резервуар в котельной. Это была одна из самых южных и чуть ли не самая высокогорная точка России, куда был по трубам доставлен российский газ. Такое выдающееся событие получило медийное продолжение – это был прекрасный повод всем чиновникам, имеющим и не имеющим отношения к газификации, оправдать свое существование на земле и заявить во весь голос о своих успехах.

Журналисты приезжали в специальных микроавтобусах, воровато озираясь по сторонам, расчехляли свои объективы и пристреливались. Среди них выделялась бойкая девушка-организатор, которая долго выбирала ракурс, с которого оптимально были бы видны горы. Наконец, решили подняться чуть выше – на место, откуда среди гор идеально был виден поселок. Туда же в итоге подъехали федеральные и местные чиновники, которые долго позировали перед телекамерами и говорили громкие слова о значении этого события. Девушка-организатор попросила снять несколько дублей, потому что операторы каждый раз оставались чем-то недовольны.

Когда чиновники закончили, журналисты спустились вниз и попробовали записать мнение нескольких местных жителей в поселке, спросили у них, как им живется и что они обо всем этом думают. Жители начали жаловаться на главу района, который, как они говорили, начислял себе и своим людям непомерно высокие зарплаты, сам себе сдавал в аренду свой же автомобиль и устроил на ключевые посты в администрацию одних только своих родственников. Помимо этого, он распродал хорошие участки земли кому попало и на этой распродаже просто озолотился, а собственники понастроили всяких кафе и забегаловок где попало и торгуют всем подряд, сбивая цену. Тут бойкая девушка-командир, услышав все эти жалобы, начала махать руками и просить всех журналистов закругляться.

Когда вечером весь поселок посмотрел снятый о газификации сюжет, все увидели, что интервью с местными жителями в итоговый вариант не попали. Репортаж был сугубо позитивный. Корреспонденты наперебой рассказывали, что жители поселка счастливы, потому что к ним наконец-то подвели голубое топливо. Это было особенно странно видеть, учитывая то, что в поселке появилась только первая труба, а сами дома газифицированы еще не были. Но дальше началось самое интересное.

Подрядная организация, которой было поручено подвести газ непосредственно в каждую квартиру, столкнулась с тем, что настоящих хозяев квартир было найти не так-то просто. Большая часть жильцов снимала квартиры через третьи руки. Отмотать всю цепочку посредников по каждой квартире и добраться до хозяина, а затем вернуть его в поселок, заставить согласиться перейти на новое отопление, провести газ, подписать бумаги и начать жить в тепле и уюте – было задачей для отдельного детективного расследования. И при этом все это выяснилось накануне очередного отопительного сезона, когда вот-вот должны были ударить холода.

Власти вдруг поняли, что они этой газификацией сами вырыли себе яму. Получалось, что чиновники на самом деле серьезно влипли, а не прославились. Отрапортовав на всю страну о подведении газа в высокогорный поселок, теперь они стояли перед угрозой в преддверии зимы оставить всех жильцов вообще без тепла. А это была бы уже совсем другая телеистория. Жители непременно начали бы жаловаться, и причем, конечно же, сразу на самый верх. Засада была капитальная. В администрации полетели головы, а в поселок прибыла специальная бригада юристов и технических специалистов, имеющая навыки работать в экстремальных ситуациях. В итоге, с божьей помощью проблема была решена. Все дома газифицировать не удалось, но большая часть жителей все-таки избежала угрозы замерзнуть заживо в своих квартирах. Газификацию тех домов, в которых хозяев отдельных квартир найти так и не удалось, отложили до лучших времен. Большая же часть жителей осталась крайне довольной.

Среда в больнице была банным днем. С утра мылись женщины, после обеда мужчины. Но он всегда выбирал такое время, чтобы в бане уже никого не было. «Не хочу с ними ходить пачкаться», – признался он, мне, собирая вещи в очередной поход. То ли он правда брезговал ходить с остальными, то ли просто проверял меня на вшивость и выдумывал о себе очередные небылицы, я понять пока не мог. Он мылся один не потому, что его все боялись. Возможно, врачи просто оберегали его от других как вымирающий вид, так сказать, для чистоты эксперимента. Я вспомнил лицо главврача, случайно проходившего вечером мимо его палаты, когда оттуда раздавались крики и крепкие ругательства. Главврач удрученно покачал головой и в растерянности ретировался. Случай был тяжелый – больной никак не мог поправиться, и это, судя по всему, сильно беспокоило врача. Мысль о том, что он на самом деле лежит не в люксе, а в карантине, многое объясняла – медики просто хотели обезопасить от него других пациентов. Осененный этой догадкой, я, глядя на него, даже про себя посмеялся, но говорить ничего не стал.