Jacob Davidovsky - Ленин. 1917-05

Утром Исполком Совета снова собрался на заседание. Председатель Чхеидзе сообщил, что по имеющейся у него информации правительство намерено уйти в отставку.

Это вызвало обеспокоенность. Отставки правительства эсеро-меньшевистское большинство в Совете не желало.

Большинством голосов было решено направить к правительству делегацию от Исполкома и не принимать никаких решений по поводу ноты Милюкова до выяснения положения вещей при личном обмене мнений с Советом министров.

Тем временем в Петрограде обстановка становилась всё тревожней. Ленин и большевики не дремали. Рабочие кварталы и солдатские казармы были взбудоражены нотой Временного правительства, напечатанной в утренних газетах. С утра в Таврический дворец, где на экстренное заседание был созван Петроградский Совет, стали поступать сообщения о том, что заводы один за другим останавливаются, рабочие собираются на митинги, где раздаются призывы идти к резиденции правительства и требовать отставки Милюкова. Ещё сильнее было возбуждение в казармах – солдаты разбирали ружья и требовали от Исполнительного К омитета Петросовета указаний – что делать.

Председатель Совета один из лидеров меньшевиков Николай Чхеидзе сидел за столом президиума мрачный, раздражённый и по мере поступления тревожных известий повторял со всё большей яростью: “Вот что он наделал этой нотой!”.

Эсеровски-меньшевистский Совет не желал свержения Временного Правительства, и Исполком начал прилагать все усилия для “тушения пожара”. Звонили по телефону в районные Советы, на заводы, в казармы, посылали людей во все концы города. Старались разрядить обстановку, как могли.

Благодаря авторитету Петроградского Совета, страсти удалось немного успокоить.

Особенно напряжённая обстановка сложилась на площади перед Мариинским дворцом – резиденцией Временного правительства. Явившиеся первыми на площадь солдаты запасного батальона Финляндского полка, окружив дворец, сразу потребовали отставки Милюкова. К вечеру в многотысячной солдатской массе появились транспаранты с лозунгом “Долой Временное правительство”.

Однако до вооружённого столкновения и ареста правительства дело не дошло. Прибывшим на площадь представителям Совета Скобелеву и Гоцу вместе с главнокомандующим Петроградским гарнизоном генералом Лавром Корниловым удалось уговорить солдат вернуться в свои казармы и не устраивать никаких выступлений до окончательного решения Совета.

Если днём 20 апреля Мариинский дворец был осаждён возмущёнными солдатами, то поздним вечером, перед встречей представителей Исполкома Петросовета с членами Временного Правительства, у его подъезда собрались многочисленные сторонники именно правительства.

Открывший встречу Георгий Львов отклонил все обвинения в том, что правительство не выполняет свою программу. Выступившие затем министры обрисовали мрачную картину нынешнего хозяйственно-экономического положения страны. Мол, смотрите – сколько у правительства проблем. А тут ещё вы с этой нотой.

Неглупый ход. Львов как бы между прочим заставил представителей Петроградского Совета задуматься. Ведь если кабинет уйдёт в отставку – все эти хозяйственно-экономические проблемы лягут на плечи нового правительства. Нынешнего Петроградского Совета.

Своей цели министры добились.

Выступления произвели на представителей Исполкома сильное впечатление. Их напугала угроза отставки кабинета и в связи с этим возможная перспектива взятия власти Советом. Выступившие представители Петросовета Чхеидзе и Церетели, конечно, покритиковали ноту за неприемлемые для Совета рабочих и солдатских депутатов положения (“война до победного конца” и тому подобные ультра-патриотические милитаристские лозунги). Однако дали понять, что считали бы возможным ограничиться направлением союзникам ещё одной ноты, разъясняющей: “Наш основной лозунг- “Мир без аннексий и контрибуций”, чтобы у союзных держав не сложилось неправильного впечатления.

Министр иностранных дел правительства Павел Милюков, однако, заявил, что ни о какой новой ноте не может быть и речи.

– Если мы будем применять по отношению к иностранным державам, с которыми связаны целым рядом сложных и жизненных взаимоотношений, такие приёмы, то встретим с их стороны самый решительный отпор, – так он аргументировал своё заявление.