Сергей Салтыков - Три родины

Предисловие

Я замкнул наш родовой пассионарный круг. В масштабах всеобщей истории этот поход, наверное, малозначителен и малоинтересен для всех, кроме меня самого. Всего лишь три тысячи километров в пространстве и три поколения во времени. Я не страдаю мистицизмом, не являюсь сторонником метафизического мировоззрения. Стараюсь воспринимать действительность объективно и прагматично. Но я не могу избавиться от ощущения, что мой частный случай является конкретным проявлением мощного и значимого процесса, затрагивающего и меняющего жизни миллионов людей.

Первым из далекого приволжского села на Украину отправился мой дед, тезка Сергей Павлович. Отправился не по своей воле. Это было в июне 1941 года, уже несколько дней шла Великая Отечественная война. Его поход закончился очень быстро. В июле он погиб на берегах Днепра, сдерживая стремительное наступление фашистской орды. До сих пор я не смог установить ни места его гибели, ни места захоронения. В лучшем случае – это одна из многочисленных братских могил, навечно скрывших тайну смерти тысяч безымянных солдат.

Вторым был мой отец – Михаил Сергеевич. Отслужив срочную службу в рядах Советской Армии, он последовал примеру сотен своих земляков и в 1956 году уехал на Донбасс восстанавливать разрушенные войной шахты. Позже перевез туда свою мать, мою бабушку Ольгу Андреевну, и жену Евдокию Александровну. Двадцать пять лет работы в забое дали возможность деревенскому парню реализовать все свои бесхитростные цели и жизненные установки – родить и воспитать троих детей, построить хороший дом, выйти на льготную и обеспеченную пенсию. Он гордился результатами своей, пусть тяжелой и короткой, но правильной и активной жизни. До последних ее дней считал себя гражданином Советского Союза. Любил и уважал свою страну и ее народ.

Я продвинулся еще дальше. И в прямом, и в переносном смысле. Желание жить самостоятельно и независимо от родителей, строить собственную жизнь своими головой и руками, занесло меня, 17 летнего юношу, еще дальше вглубь Украины, в один из областных центров Приднепровья. Выбор этого города был быстрым и почти случайным. В нем у меня не было ни одного знакомого человека. Если не принимать во внимание, что именно в тех местах покоился неопознанный прах моего деда, защищавшего эту землю в трагические дни начала войны.

Я свято чту память об отце и деде, ценю народ и землю, за которую они отдали свои жизни. Но в один прекрасный день, вернее ночь, я отчетливо и ясно понял, что не хочу и не могу больше жить на Украине, тем более – умирать на ней, за нее, или из-за нее. Это произошло в конце 2011 года. Более полувека я прожил на территории страны своего рождения. Не пересекая ее исторических границ, за это время успел стать гражданином трех самостоятельных государств – Советского Союза, независимой Украины и Российской Федерации. При сохранности всех бывших и действующих паспортов, я и сейчас чувствую себя их гражданином. Не новоиспеченным космополитом, коллекционирующим паспорта и зарубежную собственность, а именно гражданином, по естественному и справедливому праву рождения и проживания. Все эти годы меня мучил вопрос – где моя настоящая Родина? После долгих и тяжелых раздумий я пришел к выводу, что Родина не ограничивается тем местом, где ты физически появился на этот свет. Родина-это пространство, где формировался и веками жил твой род. Жизненно необходимая среда, с которой ты связан невидимыми неразрывными узами, питающая тебя живительной энергией от рождения до самой смерти.

После осознания этого вывода, как когда-то мой дед и отец, я отправился в путь. С одной небольшой дорожной сумкой. Но уже с другим жизненным опытом, с другими мыслями и чувствами. И – в обратном направлении. Я возвратился в исходное место. В то далекое приволжское село, где веками жили мои предки. Где еще остались люди, знавшие и помнящие моих прадедов, дедов и родителей, многочисленных дядьев и теток. Я возвратился на Родину.

Все мое близкое и далекое окружение восприняло и оценило мой поступок по-разному. От постыдного бегства, до уникальной прозорливости и предвидения будущего. Естественно, по-разному его и называли. Но все сошлись в том, что для мужчины на шестом десятке лет, это – действительно очень серьезный поступок. Сам я назвал это событие репатриацией, возвращением на Родину, новым ее обретением. Если бы не трагические события на Украине, такое возвращение можно было бы считать неприметным, малозначительным случаем.