Ирина Дорфман: Книга для Ксюши

В общем, это были три ребенка в моем ближайшем взрослом окружении. И это немножко прояснило мои представления о детях, но не сильно, слегка. Потом у меня родился племянник.

Когда Оля вышла замуж, они поселились у наших родителями, мы же к тому времени жили отдельно на метро «Академическая». Так что за первые полгода его жизни я видела его несколько раз, когда приезжала к родителям. Но это уже был не просто ребенок друзей, это был, можно сказать, ребенок-родственник, в каком-то смысле и мой тоже.

Осенью Оля с Лешей и маленьким Вовой перебрались к нам на «Академическую». У нас образовалось что-то вроде коммуналки. В одной комнате жили они втроем, а две другие комнаты занимали мы вдвоем. Я уже была беременна Таней, так что племянник вызывал мой живейший интерес. В том числе как мое ближайшее будущее.

Я очень серьезно относилась к беременности, сейчас мне даже смешно и непонятно, до чего я была серьезна тогда. Меня никогда не интересовали вопросы здорового образа жизни. Я думала, что жизнь – она из меня по-любому никуда не денется, если я буду просто что-то есть и иногда спать. Если бы мне кто-то тогда предложил правильно питаться и заниматься спортом, чтобы быть здоровой, я бы подумала, что он дурак. Если честно, я и сейчас так думаю. Но тогда особенно. Просто вообще ни одной мысли не было про здоровье. Здоровья у меня априори было завались и в 20 лет, и в 30 и даже в 40. Но вот та часть здоровья, которая была связана с беременностью и кормлением грудью, она была для меня очень важна. Потому что это было уже не мое здоровье, в котором я и так была уверена, что оно у меня есть и никуда не денется, а здоровье будущих детей – вещь хрупкая, а главное – очень непонятная. К счастью, тогда не было моды готовиться к беременности – обследоваться, изучать все заранее. Поэтому книжку про образ жизни беременных я начала читать только тогда, когда беременность уже наступила. Там было написано куча всего про питание, прогулки, сон и прочее – все, что пишут в правильных книжках про правильную жизнь. Но если правильная здоровая жизнь сама по себе меня нисколько не привлекала, то правильную жизнь беременной я старалась себе организовать. Особенно это почему-то касалось питания и прогулок.

Гулять ради получения свежего воздуха мне до этого никогда в голову не приходило. Ну, станет разве здоровый взрослый человек гулять? Других забот всегда хватало. К счастью, к середине беременности работ у меня осталось только 2, так что время гулять появилось. Но гулять одной мне все равно было очень странно. А тут как раз очень удачно подвернулся племянник. И я решила, что я буду совмещать два полезных дела: гулять для пользы своего будущего ребенка (мы так до конца и не знали, кто это будет – мальчик или девочка) и одновременно буду оздоравливать своего уже родившегося маленького племянника.

Квартира была на 3 или даже 4 этаже сталинской пятиэтажки без лифта. Так что погулять с младенцем – была не такая уж простая задача. Надо было, чтобы кто-то вынес на улицу этого младенца и коляску, а потом занес обратно. Мобильных телефонов тогда еще не было.

Ваш папа тогда работал редактором в издательстве «Православная энциклопедия». Не помню точно, сколько раз в неделю, но точно не каждый день. Так что какие-то дни он был дома, работал над диссертацией. Леша, кажется, работал каждый день. Сама Оля считала слишком сложным спуск и коляски и ребенка одновременно. Я считала, что я, как беременная, не должна тащить никаких тяжестей. Ни ребенка, ни коляски. Не помню даже, что из этого было тяжелее. Думаю, примерно одинаково весили. Поэтому обычно мы заставляли папу выносить коляску, а Оля спускала ребенка. Иногда мы гуляли вместе – я, Оля и Вова. А иногда мы гуляли вдвоем с Вовой. Я старалась разнообразить маршруты по району, проходить по разным дворам. Привычки слушать музыку на прогулке у меня тогда не было. Всякие плееры как раз существовали, но музыку для них надо было где-то брать, и это казалось мне слишком сложным. Так что на прогулках я просто предавалась размышлениям. Как мы договаривались, когда нужно спускаться, чтобы поднять коляску и младенца обратно, уже не помню. Наверное, просто назначали заранее какое-то время. Теоретически я могла бы звонить в домофон, когда возвращалась. Или даже кричать под окном, но этим я вряд ли занималась, я для этого была тогда слишком стеснительная.

В общем, я заставляла себя гулять с племянником, и это было все-таки веселее и осмысленнее, чем гулять без племянника. Но больше мне нравилось общаться с ним дома. Он тогда как раз начинал сидеть, вставать с опорой и ползать. Мне нравилось наблюдать, как он встает в манеже. Еще почему-то я ползала с ним по квартире от их комнаты до кухни и обратно. Не пойму, почему я не могла просто идти и наблюдать, как ребенок ползет. Видимо, я думала, что так ему будет веселее. Или пыталась научить его ползать. В общем, я отчетливо помню, как по старому серому, не отмывающемуся до конца паркету ползет ребенок в белых ползуночках с какими-то цветными картинками и параллельно ему примерно с той же скоростью ползу на четвереньках я, тетенька на 5 или 6 месяце беременности. Наверно, мы смешно смотрелись.