Евгений Додолев - Мои истории

В моей книге «Влад Листьев. Пристрастный реквием» есть глава про это. «Взгляд» сделал сюжет про митинг общества «Память», где демонстранты называли ТВ «Тель-Авидением» и сурово объясняли нам, журналистам, какие мы все из себя жидомасоны. Замечу, что на митинги тогда (как за «красных», так и за «белых») без всяких «твиттеров» собирались сотни тысяч демонстрантов. Развала империи мало кто желал, однако все алкали свободы. Впрочем, как позже выяснилось, некоторые хотели и колбасы.

С Игорем Свинаренко на записи беседы

Игорь Свинаренко лет 20 назад записал для «Медведя» интервью со мной, которое назвал «Хунвейбин перестройки» . Верно, так и было. Нас использовали. Использовали нашу искренность.

Сейчас милая школота обижается, когда её обзывают пушечным мясом Навального, не желая видеть игру опытных манипуляторов.

Помню, во времена Болотной написал у себя в Facebook’е: «СТРАШНО. ОНИ РЕАЛЬНО СОШЛИ С УМА. ЭТО ДАЖЕ НЕ ПРИТВОРСТВО, ПРОСТО БЕЗУМИЕ».

Замечу, я вовсе не уточнял, кто такие ОНИ.

Тем не менее мой коллега репортер Михаил Дегтярь тут же прокомментировал:

«Женя, это непопулярное мнение! По неписаным законам нужно восхищаться этими людьми и даже причислять их к духовным лидерам нации».

Неписаные законы?

Но есть законы физики.

У ядра траектория достаточно предсказуема.

И оно, увы, неуправляемо ничем, кроме как законом гравитации.

Однако ощущать себя горным орлом или щедрым аистом может любой предмет при достаточной доле воображения.

Хотя, замечу, описан человек как «двуногое непернатое».

В одном из интервью Мукусев приговорил:

«Увы, „Взгляд“ начал гнить изнутри и умер собственной бесславной смертью. Популярность стали конвертировать в деньги. Я об этом до последнего не знал и пребывал в уверенности, что „Взгляд“ по-прежнему святее Папы Римского. Он ведь на протяжении четырех лет был абсолютно честной передачей! Но в конце его существования на нем начали зарабатывать – в том числе и моим именем. У меня за спиной приобретались материальные ценности, открывались двери в нужные кабинеты, проводились переговоры. Честную передачу превратили в коммерческую структуру. Иначе как предательством я это назвать не могу».

Но ведь было не так вначале. Совсем не так. Делалось все на коленке, непрофессионально, но с душой. И люди это чувствовали!

Как-то во время «кинотаврических» застолий, я поинтересовался у Андрея Державина, как, мол, эти «Руки вверх» с тремя аккордами и примитивными текстами собирают такую аудиторию?

Он ответил: «Они искренние!». Что и есть залог успеха.

В «молодёжке» почти все геройствовали от души. Возможно, кто-то уже тогда чувствовал, что успех можно будет конвертировать в деньги и статус, но кто-то был поглупей, как я, который ощущал себя этаким революционером.

Помню, как мы с Сашей Любимовым везли из Питера в Москву запись интервью Нины Андреевой.

Нина Александровна была политической оппозицией, а материал был по тем временам очень стрёмным. И мы долго придумывали в аэропорту, как спрятать бетакамовские кассеты под куртки так, чтобы питерские чекисты, которые нас пасли, не нашли их при обыске и не отобрали.

Любимов, автор, Эрнст, Негода, Толстиков, «Макар»

Кстати, напомню, режиссером в той командировке был не кто иной, как Костя Эрнст. Мы с ним в той разгильдяйской командировке выдавали себя за русских журналистов лондонской BBC: принципиальная большевичка Нина Андреева не согласилась бы беседовать с «врагами» из «молодёжки» Гостелерадио СССР, а нас, псевдобританцев хозяйка накормила отменными лакомствами своего приготовления. А Любимов ждал нас в одиночестве, неспешно опустошая мини-бар номера «Октябрьской».

Из той же поездки мы привезли хулиганское интервью с ведущим «600 секунд». Вся страна уже слышала, что есть на областном ленинградском ТВ такой боец Невзоров, но узрели Александр-Глебыча только в нашем ударном выпуске.

Сейчас все это вспоминать смешно. И стыдно. У меня пунцовеют щеки: чувствую себя таким лохом и наивным придурком! Ведь я искренне считал, что совершаю подвиг.