Николай Семёнов - Это было на рассвете

Бойцы натаскали веток, постелили брезент и им же укрылись. Теперь на них навалило снегу. Комбриг поднял край брезента. Оттуда обдало теплым паром.

— Настоящая баня, — прошептал он.

— Закройте дверь! — послышался чей-то грозный голос из-под брезента.

— Ну что ж, Николай Григорьевич, по части расположения и охраны замечаний не имею. Танковые следы, думаю, до утра пурга сравняет. Проверяйте почаще дежурных: уставшие могут уснуть. А завтра, разумеется, — в бой, — сказал генерал командиру полка по возвращении на КП и уехал.

На обратном пути надо было преодолеть небольшую речку. Гитлеровцы успели артснарядом разрушить мост. А водитель в такую метель не мог это заметить — и машина провалилась. Пришлась немало потрудиться, чтобы ее вытащить. К тому же комбригу слегка поранило голову осколком снаряда. Это было его третье ранение под Тихвином.

Наутро погода начала восстанавливаться. Сначала еще низко висели черные тучи. Казалось, что их держат вершины леса. А часам к десяти они стали рассеиваться, и сквозь них проглянуло солнце. Командование полка находилось уже в подразделениях.

— Летят «стервятники» попрощаться с Тихвином, — усмехнулся комиссар Тарасов, услышав нарастающий гул вражеских самолетов.

— Нет, Александр Александрович, похоже, кружатся над нами. Следов-то от танков нет — замело. Вот и ломают голову, — с улыбкой заметил майор Кузьменко.

На самом деле, заснеженные поля, леса и выкрашенные в белый цвет танки слились в один цвет. Не обнаружив танков, вражеские самолеты улетели. Через несколько минут от содрогания земли стали сыпаться с веток серебристые снежинки. Это где-то в нашем тылу освободились от груза «юнкерсы».

«Пора начать атаку», — подумал командир полка и скомандовал по рации:

— По машин-а-а-ам! Завод-и-и-и!

Танки, поднимая снежную бурю, с десантом на бортах устремились в бой. До опушки леса их провожал майор Кузьменко. На переднем танке ехал комиссар батальона Бударин.

— Герман Матвеевич, я тебя догоню! — крикнул вслед ему Кузьменко. Комиссар в ответ помахал рукой.

Старший политрук Бударин был безупречным политработником и командиром. Своим кругозором, внешним видом, кипучей энергией и деловитостью он внушал всем доверие. Как-то, понаблюдав за взаимоотношениями комбата Макарова с комиссаром Будариным, Тарасов сказал:

— Приятно смотреть, когда дружат сильные люди.

Даже комбриг генерал Копцов не мог разговаривать с Будариным без улыбки. «Гордость русского народа», — отзывался он о нем.

За комиссаром двинулись старшие лейтенанты Олейник, Семенной, Ежаков, лейтенанты Рублев, Богомолов, Дьяченко.

— Во избежание потерь от авиации противника — атаковать развернутым строем, — радировал майор Косогорский.

Предвидение командира полка подтвердилось незамедлительно. Как только началась атака, с тыла из-за леса появились самолеты. Фашисты опоздали — наши танки уже развернулись и, ведя за собой стрелковые подразделения, продвигались вперед. Когда начинали рваться бомбы, машины останавливались, а пехотинцы, опасаясь от осколков, быстро забирались под танки.

Налет кончился, ни один танк не пострадал. Тяжело ранило вышедшего наружу из укрытия мотострелков комбата майора А. Д. Маркова. Теперь батальон повел в бой комиссар Бударин.

Поселок Черенцово освобожден. Гитлеровцы поспешно отступили. А наша танковая колонна двинулась вперед. К головной машине остановившейся в лесу колонны подошли генерал Копцов и комиссар Литвяк. Вызвав командиров подразделений, они предупредили, что активно действует авиация противника и марш придется совершать в вечернее и ночное время. Поэтому надо быть предельно внимательными, чтобы не просмотреть минированные участки.

Только прозвучала команда «По машинам!» и тронулся направляющий танк, как лес потряс сильный взрыв. Всех, окружавших комбрига, разбросало взрывной волной, а его молодой и смелый ординарец Николай Федорович Радин погиб.

К трем часам ночи танковая колонна вплотную подошла к поселку Валя. Всем хотелось отдохнуть в теплой избе, однако майор Косогорский приказал:

— Танкам и экипажам — сосредоточиться в лесу. — Он не хотел подвергать риску людей и технику, зная, что возможен налет на поселок вражеской авиации.

Не гас тусклый огонек в натопленной избе, где расположилось командование полка. Ждали возвращения начальника инженерной службы бригады старшего лейтенанта Л. А. Громыко. А пока майор Косогорский рассказывал, как сражались наши добровольцы-танкисты в республиканской Испании. Особенно подробно вспоминал о тяжелых боях на реке Хараме, под Гвадалахарой. Рассказывал о «Петровиче» — генерале армии К. А. Мерецкове, с которым сражались вместе, о встрече с Долорес Ибаррури…