Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 2. С Юрием Гагариным

Иван Михайлович берет ключ. На ладони промывает бензином желтые колечки и винтики, просит ножик… Трактор заводится. Два счастливых тракториста трут сеном руки. Старик в тулупе садится на сани из двух огромных бревен. Машем друг другу варежками.

– Наши. За сеном едут. – Иван Михайлович лезет в карман за гребенкой – причесать вспотевшие волосы. Краешком глаза опять вижу Звезду.

В деревню вернулся ночью, в августе сорок пятого. Пешком мерил дорогу от станции. Постучал…

Мать не плакала – может быть, потому, что не было больше слез. Она трогала волосы, руки, плечи его, говорила:

– Ванюшка, Ванюшка…

Отец рванулся с кровати. И опять повалился. Потом ухватился рукой за висевшую над кроватью обмотку, подтянулся:

– Ну, подходи, подходи же скорей!.. Жив!

Два солдата глядели друг другу в глаза.

– А я вот валяюсь – контузия. Недавно из госпиталя.

Иван сбросил шинель, повесил рядом с отцовской.

На деревенской улице вспыхнули огоньки: «Иван вернулся!» Изба наполнилась людьми.

Младший брат Колька снял со стены застекленную рамку, красным карандашом зачеркнул в выписке из Указа слово ПОСМЕРТНО.

…Через три месяца позвонили из районного военкомата: «Назарова срочно в Оренбург вызывают…»

Длинная лестница с мягким ковром. Тяжелые двери. Молоденький адъютант у дверей.

– Герой Советского Союза младший лейтенант Назаров, вас ждет генерал Субботин, – и щелкнул зеркальными сапогами.

Генерал обнял, расцеловал. Долго прокалывал гимнастерку.

– Носи, сынок. Заслужил…

Позвали в район:

– Ну, Герой, на какую работу?

– Я тракторист, на земле вырастал.

Два года работал землеустроителем. Летом ничего, а зимой – бумаги, чертежи. Заскучал. Тут младший брат Колька подкатился:

– Давай на завод к нам. Я уже говорил с директором.

Кому не хочется иметь на заводе Героя! Директор жал руку. Сразу распорядился насчет квартиры. Семья Назаровых – сам, жена, трое детей – переехала в Медногорск.

Работал слесарем, моторы налаживал. Все хорошо: зарплата, квартира, садик для ребятишек, кино рядом, в заводском дворе на видном месте портрет… Затосковал! Придет с работы, начнет заряжать патроны. Целый вечер сидит, мерит порох, дробь. Возьмет «тулку», смахнет пыль со стволов. Особенно волновали деревенские письма. Нельзя сказать, чтобы в письмах были веселые новости. Известно, какие новости шли из деревни в пятьдесят третьем. Иван вздыхал, клал письма за отцовский портрет на стене. Проходила неделя – опять доставал, читал вслух, сам садился писать. Так целый год. Однажды сказал:

– Вера, а, может, туда, на трактор?..

Вере не хотелось ехать из города. Были и слезы, и уговоры. Победила старая мудрость: куда иголка, туда и нитка…

Осесть решили в деревне Московка. Место для глаз подходящее – лесок, низина. Работа – рук не жалей: огромный клин нетронутой целины. Опять же старая Бискужа рядом.

Пришел в правление:

– Возьмете?

– Возьмем. Да по душе ль придется? Дела в колхозе не шибко…

– Не убегу.

Занял денег. Начал хату ладить. Хорошо хату ладить, если руки держат и топор, и рубанок. Если сам и токарь, и плотник, и маляр, и печник. И все-таки нелегкое дело строить хату на чистом месте, если за стол садишься сам-пят…

«Зато душа спокойна. Чувствую: тут мне место определила судьба. У этой речки, на этом поле. Отними – не будет счастья у Ивана Назарова. Весною – пахота. Потом трактор плывет по желтому морю. Пшеница у нас высокая. Несут мои девчонки обед – головенок не видно в пшенице… Теперь пятеро ребятишек. Четыре дочери и сын Сергей. На трактор залезает свободно, а рычаги повернуть – маловато пока силенок… Осенью на бульдозер сажусь. Чистим дороги. Насыпали плотину. Сено возим. Одним словом, деревенские трудодни. Денек свободный выпадает – двустволку беру и опять к той же речке, на то же поле…»

Вечером мы сидим в доме у Ивана Михайловича. Пыхтит чайник. Четыре сестры собираются в школу на елку. Вера Еремеевна пришивает к марлевым каляным от крахмала платьицам комочки ваты. «Снежинок» из двери захлестывает морозный пар. На пороге из пара вырастает фигура Деда Мороза. Пар оседает, и Дед превращается в молодого председателя колхоза.

– Услышал – из Москвы гости. Зашел для вежливости…

Разговор о людях, о кормах, о новостях, о плате на трудодни, о том, что и в Московке электричество будет.

– На съезде не пришлось быть?.. Да, большой замах берем… Иван Михалыч?.. Ивану Михалычу можно было бы и теперь орден дать – заслужил. Да вот беда – не дают нашему колхозу пока орденов. Не за что пока…