Михаил Киселев - Виктор Борисов-Мусатов

Мальчик с собакой. 1895

Харьковский художественный музей

Мальчик на берегу моря. 1895

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Мальчик около разбитого кувшина. Этюд. 1899

Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина - Отдел личных коллекций

Перед поездкой на юг Борисов- Мусатов осознал бессмысленность дальнейшего пребывания в училище. У него созрело желание продолжить учебу в Париже, куда он мечтал отправиться с девушкой, в которую был влюблен, с Еленой Александровой. Он мужественно пережил ее отказ, понимая, что не из-за отсутствия денег, а из-за недостаточного пока чувства к художнику она не решилась ехать с ним. С конца 1895 года Борисов-Мусатов - во Франции.

Для продолжения учебы он поступил в мастерскую Фернана Кормона. На первый взгляд этот выбор может показаться странным. Кормон был типичным представителем позднего академизма и ярым врагом всего нового в искусстве, начиная с импрессионизма. Но, пожалуй, ни у кого из других руководителей частных студий не было так хорошо поставлено преподавание рисунка, а овладение им в совершенстве стало задачей Борисова-Мусатова на данном этапе. Кстати, не с этой ли целью девятью годами раньше в мастерскую Кормона поступил Винсент Ван Гог?

Первый год пребывания в Париже Борисов-Мусатов только рисовал и изучал собрания музеев. В Лувре его увлекли мощью и блеском живописи, а также размахом монументальных решений Веронезе и Тинторетто. Но близки его складу чувств были и Фра Беато Анджелико и Сандро Боттичелли - эти любимцы художников символизма и модерна. Огромное впечатление на него произвели и женские образы Леонардо - художнику близки их таинственная одухотворенность и недосказанность. Из мастеров более позднего времени его очаровал Ватто, придавший меланхолическое очарование XVIII веку.

В Люксембургском музее Борисов-Мусатов увидел Эдуара Мане, Клода Моне, Огюста Ренуара, Камиля Писсарро, Альфреда Сислея и Эдуара Дега. Но особенно поразила его нежная женственная живопись Берты Моризо, которую он увидел на большой посмертной выставке весной 1896 года: «Передо мной каталог Берты Моризо, ...дорогой Моризо, я о ней вспоминаю, как о своей давно прошедшей любви»[ 1Цит по: А.А. Русакова. Борисов-Мусатов, с. 38.].

Девушка, освещенная солнцем. Этюд. 1897

Киевский музей русского искусства

Девушка с агавой. 1897

Государственная Третьяковская галерея, Москва

Непосредственное знакомство с французскими импрессионистами естественно укрепило уверенность Борисова-Мусатова в верности того пути, который он начал еще в Маках в саду и Майских цветах. Но, когда Борисов-Мусатов попал в Париж, самым мощным направлением в художественной жизни Франции был символизм, воплощавший себя в изобразительном искусстве в стилистике модерна. Борисов-Мусатов был буквально очарован монументальным искусством провозвестника этого стиля Пьера Пюви де Шаванна, познакомился он и с творчеством таких его представителей, как мастера группы «Наби», и, думается, с произведениями Поля Гогена. И, наконец, японское искусство, которым были увлечены и «набиды», и Гоген, в полной мере в Париже открылось ему через деятельность Самуэля Бинга. Как раз во время приезда Борисова-Мусатова в Париж этот предприниматель, неутомимый пропагандист японского искусства в декабре 1895 года открыл чрезвычайно популярный среди художников-новаторов салон «Ар нуво Бинг», причем слова «ар нуво» стали термином, обозначившим модерн во Франции. Примечательно, что в тот же день рядом с салоном открылась выставка японского искусства.

Нельзя себе представить, что Борисов-Мусатов не побывал у Бинга - известно, что он привез из Парижа гравюры Хокусаи и Утамаро[ 2Там же, с. 51.]. Подытоживая впоследствии свои парижские впечатления, художник рассказывал: «Мои художественные горизонты расширились, многое, о чем я мечтал, я увидел уже сделанным, таким образом, я получил возможность грезить глубже, идти дальше в своих работах»[ 3Там же, с. 41.]. Но не только искусство Франции, а через Францию и Японии познавалось художником. В Мюнхене учились его товарищи по Академии Дмитрий Кардовский, Игорь Грабарь, Марианна Веревкина. И они приезжали в Париж, и Борисов-Мусатов побывал в Мюнхене в 1897 и в 1898 годах. Но немецкий югендстиль, видимо, не заинтересовал его. Надо сказать, что и при всей увлеченности модерном и символизмом французского толка, художник не сразу решился взять их на вооружение.