Исаак Гилютин - Жизнь и страх в «Крестах» и льдах (и кое-что ещё)

По этому поводу я тоже получил наставление от родителей, чтобы всеми возможными способами помогал и консультировал Аркадия во всё время его поступления в институт. Поскольку я обещал здесь писать одну только правду, следует признаться, что моей реальной помощи Аркадию в это время я что-то не припомню. Наоборот, в это время я старался быть дома как можно меньше и это легко удавалось за счёт регулярных тренировок в секции как в течение недели в городе, так и по воскресениям в Кавголово, лыжной Мекке, в пригороде Ленинграда. Свои домашние задания я старался делать либо оставаясь после занятий в институте, либо в учебных комнатах ЛИТМОвского общежития. В это время ситуация в нашей семье сложилась следующая: если в школьные годы приоритет всегда и во всём отдавался Аркадию, как старшему из детей, то теперь, когда я уже «без году неделя» инженер и никаких проблем за все предыдущие годы родители со мной не испытывали, совершенно естественно и понятно было даже мне, что всё внимание и приоритеты теперь опять должны быть отданы Аркадию. Но, также должно быть понятно, что такая ситуация ещё больше отдалила меня от семьи. Правда, на этот раз она меня совсем не озлобила по двум причинам: во-первых, мои комплексы неполноценности уже начали отступать и, во-вторых, уже появился свет в конце туннеля – оставалось всего полтора года до окончания института, а, значит, и такой долгожданной самостоятельной жизни.

В это время мы с Аркадием вообще мало пересекались: в мае я две недели был на скалах; весь июнь я опять жил у тёти Ани, готовясь к своим экзаменам за 4-й курс, июль я провёл в горах на Кавказе, а весь август – на военных сборах в Балтийске.

Как бы там ни было, но Аркадий, сдав все вступительные экзамены на круглые тройки, поступил-таки на первый курс ЛИТМО, в то время как я перешёл на его пятый курс. Теперь для него наступает тяжёлое время первокурсника и родители опять, на сей раз уже по праву, требуют от меня, чтобы я всячески ему помогал. И опять я не могу вспомнить, чтобы я ему всерьёз в чём-то помог, за исключением двух эпизодов, которые остались в моей памяти: пару раз с чертежами, которые отнимают на первом курсе больше всего времени, а второй эпизод и вовсе забавный.

Может быть, читатель помнит, что в главе «Первый курс – он самый трудный» я уже упоминал, что, когда выпало достаточно снега всем студентам первого курса, независимо от выбранной ими спортивной специализации, надлежало пробежать на лыжах дистанцию в 5 км. Проводилось это мероприятие в ЦПКО имени Кирова и надо было уложиться в норматив ГТО, Готов к Труду и Обороне. Вот тут-то и оказалось, что только что демобилизованный из армии советский солдат не способен, как это было и со мной четыре года назад, пробежать и уложиться в норматив ГТО. Аркадий обратился ко мне с просьбой пробежать эту дистанцию за него. Теперь, спустя четыре года, для меня это было сущим пустяком, учитывая, что мои альпинистские тренировки требовали воскресные 10-и километровые лыжные кроссы вокруг Кавголовского озера, и я, конечно, согласился по двум причинам: во-первых, теперь мне это не составляло никакого труда, а во-вторых, мне было очень лестно, что, наконец, наступило время, когда мы с братом поменялись местами по физической подготовке и он сам это тоже понимает. Помните мою зависть молодого отрока, когда Аркадий учась в 9-м и 10-м классах занимался академической греблей на лодке-восьмёрке и полностью игнорировал все мои просьбы приобщить и меня к этому виду спорта? В результате я успешно пробежал лыжную дистанцию в 5 км, с большим запасом уложился в норматив ГТО, и никто не заметил эту братскую подмену.

В это время назвать жизнь взрослой можно лишь очень условно: я всё ещё полностью зависел от своих родителей материально, хотя и отдавал свою стипендию маме, жил всё в той же комнате с ними и с Аркадием-студентом 1-го курса ЛИТМО. Однако к этому времени моя жизнь приобрела куда более значимый смысл, чем была до того. Другими словами, в жизни стали появляться новые краски, помимо только белой и чёрной.

В первый же день пятого курса мы узнаём о ЧП (чрезвычайное происшествие), которое произошло в августе со студентами нашего курса. А дело было так:

В этом месяце мужская половина нашего курса была направлена в г. Балтийск, военно-морскую базу Балтийского флота, для прохождения военной стажировки, после которой нам должны были присвоить воинское звание младших лейтенантов запаса. Нас всех распределили по кораблям в соответствии с нашей военной специальностью. Моя, например, называлась «ремонт приборов управления торпедной стрельбой с подводных лодок в базовых условиях». Весь месяц жили мы на сторожевом корабле, но иногда посещали подводную лодку, на которой и были установлены «наши» приборы управления стрельбой. В моей группе никаких ЧП или других событий, достойных здесь упоминания, не произошло. А вот в одной из наших восьми групп ЧП с очень серьёзными последствиями имело место.