Евгений Соколов - Жизнь как кино

Потом началась сессия, потом каникулы, потом весна, в общем, мне уже было как-то не до подработок, и я больше в отделе не появлялся.

А банка с резиновым клеем запомнилась. Только, надо же, забыл, как этот клей пахнет. И Машины ямочки на щеках запомнились. Или её не Маша звали… может Даша …

Второй курс учёбы в моём первом вузе, Киевском политехе, прошёл под знаком подводного плавания. Ещё в сентябре, сразу после колхоза, я записался в клуб подводного плавания при институте и весь год мы тренировались в бассейнах города, где была яма для прыжков и для нас собственно, для погружений на 5—6 метров. Ерунда, конечно, но это же тренировки, а потом весной мы уже и на реальные водоёмы перешли и куда только не погружались в окрестностях Киева. При чём, самое интересное, что в секции была полная демократия. Акваланги выдавались под роспись, и ты с ним, что хотел то и делал. У меня в общежитии почти постоянно рядом с кроватью стоял забитый сжатым воздухом акваланг, и я в любой момент мог с ним поехать куда хотел. Никто нас не контролировал. Так я брал его весной не только на погружения организованные секцией, но мог взять и просто в турпоход на Днестр или в Конче Заспу вместе с нашей любимой группой ОП—31. Были и неудобства. На тренировки в другой конец города, куда-нибудь на Куренёвку или на Левый берег приходилось ездить на трамвае и на метро и таскать этот двадцатикилограммовый прибор, было делом нелёгким, но, как говорится: «любишь кататься – люби и саночки возить». Но зато как это было круто – в метро с аквлангом!

Первое время мы тренировались только в бассейнах. Но вот, под новый 1978-й год, наши инструкторы, а это были такие же студенты, как и мы только старших курсов сказали, что после праздников у нас будет боевое крещение, и мы будем погружаться в естественный водоём, в Днепр, где-то на пристани под мостом Патона.

Ну, крещение, так крещение, как говорится, знали, в какой клуб записывались. И вот наступил день Хэ. Мы с аквалангами и с подобранными заранее «сухими» гидрокостюмами прибыли на место сбора. Под мост. Почему гидрокостюмы называются «сухими»? Потому что они из непромокаемой резины были сделаны и надевались на спортивный костюм. Ледяная вода в такой костюм не проникала, и ты мог спокойно под водой делать свои деле не замерзая. Это в отличие от «мокрых» гидриков. Они сделаны из пористой резины, промокают и греют, но для совсем низких температур не приспособлены.

Итак, переоделись в походных условиях, то есть прямо на морозе и давай погружаться. Нырять надо было в прорубь два на два метра, которую заблаговременно вырубили во льду наши старшие товарищи. Нас новичков было не так уж много, человек пятнадцать, ныряли по очереди, по одному, минут на пять-шесть. И пока моя очередь не подошла я фотографировался, шутил, в общем, как мог, изображал из себя крутого героя. Но вот позвали и меня. Ещё пару фоток на память. Пристёгиваю ремень со свинцовыми грузилами, поправляю маску, ласты и прыгаю в прорубь.

Первых несколько секунд было любопытно. Золотистый свет от лунки бликовал на стекле маски и пузырьках воздуха. Вот глубина метра три примерно. Тут надо притормозить, чтоб продуть уши, а то барабанные перепонки не любят быстрых перепадов давления. Пузыриков воздуха уже почти не видно, так как вода в реке мутная, да и свет от полыньи уже почти не пробивается. Иду ещё дальше, вроде, осторожно стараюсь, но адреналин то в жилах уже закипает, не каждый день же приходится под лёд нырять. Да и состояние, скажу я вам. Во-первых, невесомость, ты не понимаешь, где верх, где низ, а ещё под перчатку ледяная вода начала просачиваться, видимо неплотно надел. Как-то не весело. Но до дна то дойти надо, тем более сказали, что глубина там метров десять от силы. Плыву вниз, а сам ничего уже и не соображаю от стресса, но тут головой в ил ткнулся – дно. Уф… Пытаюсь перевести дыхание и сориентироваться. Ага. Вокруг такая темень. Не то, что ни зги, вообще ничего не видно. Ни пузыриков, ни даже самого этого дна и, о, ужас, не видно даже этой самой проруби, этого пути наверх, где люди, где жизнь.

Вроде минуты три я под водой уже провёл, надо бы подниматься, а куда? Тут я вспоминаю, что нас учили обратно выбираться по страховочному тросу. Но! Пронзает мысль – я же его забыл прицепить к поясу. Грузила из свинца надел, а, самое главное – трос, забыл прицепить. А вокруг чернота, в ушах звон. В открытом космосе, наверное, не так страшно. Там хоть звёздочки мигают, кораблик космический рядом, Земля, планета наша под боком, Солнышко опять же по-домашнему греет. А тут ничего – зеро. Воздуха в баллонах ещё минут на двадцать, но куда плыть, где верх? А даже, если я и найду этот верх, течение меня, наверняка уже снесло в сторону. Несколько метров достаточно и – хана. Все эти мысли крутились в голове с бешеной скоростью. Осталось только мысленно с родными попрощаться, когда, вдруг я почувствовал лёгкое подёргивание за пояс. Крутанулся, как мог, что есть силы, завёл руку за спину. И, о, чудо – там был трос! Как оказалось, в последний момент, перед самым моим прыжком в прорубь, кто-то из инструкторов зацепил карабин троса мне за пояс. Можно сказать повезло. Потому что надо было не о фотках героических думать, а о деле. Урок, как говорится, на всю жизнь.