Евгений Поляков - И. П. Павлов – первый нобелевский лауреат России. Том 2. Павлов без ретуши

Была у Марьюшки единственная дочь, красивая, умная, тихая и трудолюбивая женщина, очень несчастная в замужестве. Муж ее был пьяница, бездельник, пропивший все наследство своих родителей и сидевший на шее у жены и ее матери. Бедная женщина приезжала отдыхать к своей матери. Это поддерживало ее материально и нравственно. Особенно огорчало обеих женщин, что внучки пошли в отца пьяницу – некрасивые, грубые и ленивые.

Я всегда любовалась, с каким удовольствием Марьюшка расчесывала чудные косы своей дочери, а косы-то были толстые, как кулак, и до колен.

Была еще у Марьюшки семья ее брата, человека больного, неспособного к работе. Жена же его была забалована и не желала работать. Детей у них было двое, дочь Маша и сын Кузьма, эту семью тоже надо было поддерживать Марьюшке. Когда нам понадобилась помощница для уборки большой квартиры, Марьюшка попросила меня взять ее племянницу Машу, чтобы та могла посылать все свое жалование родителям.

Приехала молоденькая девочка, лет 15–16, очень аккуратная, трудолюбивая и ласковая. Она стала внимательно прислушиваться к моим занятиям с детьми. Сама она уже умела хорошо читать и недурно писать.

Я всегда обучала служивших у меня чтению, письму и первоначальной арифметике. Каково же было мое удивление, когда Маша первая попросила меня с ней заниматься. При том оказалось, что она усвоила многое из моих занятий с детьми, и усвоила с большим толком и сообразительностью. Чем дальше шли занятия с ней, тем больше я увлекалась и приходила в восторг от ее жажды знаний и от ее способностей. Она с таким толком передавала прочитанные ею произведения, что Иван Петрович стал давать ей популярные книжки, присланные ему для отзывов. Если Маша передавала содержание их толково, то он одобрял книжки, а в противном случае отвергал.

Стоит у меня перед глазами следующий случай. Вышел очень тяжелый день: дети капризничали, плохо занимались и к вечеру устали; уложив детей спать, села я с интересной книгой «Лекции Соловьева о русской истории», чтобы отдохнуть до прихода Ивана Петровича. Он был на заседании Общества русских врачей, после которого хотел диктовать свои лекции о пищеварении. Вдруг тихо открылась дверь, и вошла Маша с книгами и тетрадями.

– Маша, ты видела, какой у меня был тяжелый день? Я раздражена, мне надо успокоиться к вечеру для писания с Иваном Петровичем, если я стану заниматься с тобой, то вымещу на тебе свое раздражение, буду рвать тебя за уши!

– Что ж, – сказала Маша, – а только займитесь.

Что же мне оставалось делать? Волей-неволей стала я заниматься, и дело пошло успешно. Маша порадовала меня, прочтя свое стихотворение. Так что до самого прихода Ивана Петровича время прошло для нас незаметно.

Скоро Маша выдержала экзамены на сельскую учительницу. Это не удовлетворило ее жажду к знанию, она пожелала учиться дальше, чтоб сдать экзамены на городскую учительницу.

Живя у нас, она перечитала всех наших классиков, очень недурно и с увлечением писала сочинения, писала стихи.

Казалось, все шло хорошо, но родители стали требовать от Маши больше денег. Заболевание отца усиливалось. Наступило время учиться ее брату. К счастью, нам удалось достать Маше место продавщицы винной лавки в их городке. Жалованье обеспечивало всю семью. Торговала в лавке мать. Маша вела только счеты и оставалось много времени для учения. Программы были у нее или давала их я. Ко мне же приезжала она проверять свои знания и получать дальнейшие указания для работы. Дело шло отлично.

В Петербурге жила Машина двоюродная сестра – портниха. Однажды Маша, приехав в Петербург, остановилась не у нас, как всегда, а у двоюродной сестры. Дело было перед Троицей. Работы было очень много, и Маша стала помогать сестре. Квартира была под крышей, было очень жарко. Обе они пили сырую воду прямо из-под крана. Для сестры дело обошлось благополучно, а наша любимица Маша заболела тифом и была отправлена в Боткинские бараки 118.

Как только уведомили нас об этом, я немедленно поехала туда и от имени Ивана Петровича просила докторов, фельдшериц и сестер обратить внимание на эту дорогую нам жизнь, сиделкам же заранее вручила благодарность. Все полюбили Машу и внимательно ухаживали за ней. Дело шло на поправку.

В Духов день сидим мы с Марьюшкой и толкуем о том, что завтра же надо будет взять Машу из больницы и отправить домой. Разговор наш был прерван звонком: пришли сообщить, что ночью Маша скончалась. Оказалось, что в Троицын день двоюродная сестра принесла ей массу гостинцев, Маша поела, и следствием этого было кишечное кровотечение.