Морис Хэмилтон - Ники Лауда. Биография

И наконец он принес письмо. Похоже, оно было напечатано на той же машинке и бумаге, как и предыдущая корреспонденция от Ники, подпись едва можно было разобрать, а почерк подозрительно походил на его. Но других источников дохода у нас не было, и что нам оставалось делать? Тогда я сказал банковскому менеджеру, что все в порядке: у нас есть гарантии от его отца. Конечно же, менеджер не хотел срывать сделку. Когда деньги наконец-то пришли, менеджер сказал: «Не могу поверить в это. Это как заставить TSB [18] От англ. Trustee Savings Bank – доверительный сберегательный банк Великобритании. – Прим. пер. купить «Формулу-1»».

Лауда говорил:

Это была та еще афера, чистое безумие. Но в молодости ты уверен, что тебе все по плечу. Я не собирался тратить деньги семьи на занятия автоспортом. Мне казалось, что это верный путь быстро попасть в высшую лигу. Откатаю сезон, докажу, что я быстрый, и буду востребован на следующий год, когда мне уже будут платить достаточно, чтобы вернуть деньги. Но само собой разумеется, все зависело от того, как поведет себя машина.

Лауду очень впечатлила вторая машина March для F 1. В 1971 году Петерсон на модели 711 занял второе место в Монако, Сильверстоуне, Монце и на «Моспорте» в Канаде. Были все основания полагать, что машина 1972 года продолжит эту тенденцию, а может и улучшит. На деле же это была одна из самых неудачных машин производства компании: конструкция пострадала от сверхмерных амбиций Робина Херда. Лауда рассказывал:

Робин и Макс говорили мне о чудесной новой машине 721 Х , на которой я буду участвовать в гонках F 1. У нее была поперечная коробка передач от спортивной Alfa Romeo , расположенная между шасси и двигателем [19] Коробка передач с поперечным расположением валов (в традиционной коробке передач валы располагаются соосно с коленчатым валом двигателя) была установлена между двигателем и задней осью, а не позади нее, как у большинства машин «Формулы-1» в то время. Главная передача и дифференциал располагались в обратной последовательности с редуктором. – Прим. ред. . Идея состояла в том, чтобы в центре машины был максимум веса, что они называли низким полярным моментом инерции, в результате чего машина должна была стать более отзывчивой в управлении. Сомневаться в них причины не было: Ронни стал вторым в чемпионате мира 1971 года.

Сезон 1972 года я начал на усовершенствованных машинах 1971 года, в чем не было ничего плохого, просто они были несколько устаревшими. На первой гонке в Аргентине я был 11-м. В Южной Африке я пришел седьмым, всего на две позиции позади Ронни, а он в то время считался главным талантом F 1. Так что для начинающего гонщика F 1 все было очень даже неплохо. Но мы остро нуждались в новой машине – фантастической 721 Х.

Новую машину предстояло испытать на трассе «Харама», где через неделю должен был пройти Гран-при Испании. Лауда не роптал, когда новую машину доверили Петерсону – особенно учитывая положительную оценку Ронни. Ники говорил:

Машину тестировал Ронни, потому что он был номером один, а я – учеником. Ронни гонял, гонял и гонял ее целых два дня. Казалось, все отлично, особенно при учете, что времена кругов были неплохими по сравнению с результатами Джеки Стюарта [действующего чемпиона мира], который в это же время тестировал машину команды Tyrrell. В последний час второго дня машину дали мне.

Проехав два круга, я сказал: «Дерьмовее тачки мне еще не попадалось». Мои слова вроде впечатлили Херда, но не порадовали. Машина то проявляла недостаточную поворачиваемость [норовила ехать прямо в повороте], то избыточную [начинало крутить], она была медленной на прямых, ну а переключение передач было ужасным. Например, хочешь перейти с пятой на четвертую, а вместо этого включается вторая или первая. Если перешел на нужную передачу, считай, тебе повезло. Но это все цветочки по сравнению с управлением. Разницы между вождением и скольжением практически не было.

Ронни не понимал, о чем я говорю: у него был талант управлять машиной, не обращая внимания на любые проблемы. Он не мог сказать, хорошая это машина или плохая, у него и представления не было на этот счет. Он просто управлял ей и по ходу решал возникающие вопросы. Лично я так делать не собирался – да и просто не сумел бы! Когда после еще нескольких кругов я сказал Робину, что не смогу ездить на его машине, он ответил: «Вот когда наберешься опыта и будешь гонять, как Ронни Петерсон, у тебя тоже получится». Я помню каждое его слово. На меня это произвело неизгладимое впечатление.