Морис Хэмилтон - Ники Лауда. Биография

Ронни и Барбро были моими соседями снизу. Для меня Ронни был Мастером. Я часто ездил с ним на его Mercedes в Бистер [в March ] и отлично помню, что он всегда тормозил левой ногой. Я спросил его, зачем он так делает, ведь у него машина с механической коробкой передач и сцеплением, в которой обычно тормоз и газ давят правой ногой. Он сказал, что тренируется – только я не понял, для чего именно. Ронни был таким гибким, что мог тормозить любой ногой и, даже сидя рядом с ним, вы этого не замечали. А еще он обладал невероятно мягкой манерой вождения. В общем, восхищал меня всем. Я понимал, каково это с ним соревноваться: в то время равных по скорости ему не было.

Лауда принимал участие и в других экспериментах Петерсона по дороге в Бистер. Мосли рассказывал:

По дороге в Бистер есть поворот – между Лонг-Крендоном и Окли, – где дорога идет в гору, поворачивает налево, а затем направо. Этот поворот пользовался дурной славой. У Ронни была теория, что он может проскочить это место сходу [не снимая ноги с педали газа].

Как-то раз он ехал с одним скандинавским журналистом, по словам которого Ронни захотелось узнать, с какой скоростью он проходит этот поворот. Поэтому журналисту было поручено следить за спидометром, а Ронни сосредоточился на вождении. Если вам доведется проходить этот поворот, то сама мысль проскочить его сходу на Mercedes — это… ну, как бы сказать… однако ему удалось. Бедолага-журналист бледнел, даже когда вспоминал об этом. Наверняка и Ники тоже бывал свидетелем подобных подвигов Ронни.

Кроме заметного шестого места на «Нюрбургринг Нордшляйфе» в первой половине сезона похвастаться Лауда ничем не мог: много раз сходил с трассы, а однажды и вовсе не прошел квалификацию – по иронии судьбы в Кристал-Пэласе, парке на юге Лондона, где соотечественник Лауды Йохен Риндт впервые показал высокий класс вождения. Но постепенно дела пошли на лад: 27 июня Ники принимал участие в гонке на сложной дорожной [16] Трасса проходила по дорогам общего пользования. – Прим. ред. трассе «Руан-лез-Эссарт», которая состояла из серии крутых спусков, ведущих к длинному подъему на обратной прямой и резкому спуску к финишу. Лауда рассказывал:

Я был быстрее Петерсона в F 2 лишь однажды. Это было на «Руане» и только благодаря тому, что March экспериментировала с задними крыльями [17] Технически правильное название этого аэродинамического элемента – антикрыло, так как его задача – обеспечить прижимную силу, которая улучшает контакт шин с трассой. – Прим. ред. . Ронни поставили новое низкое крыло, оптимальное для прямых отрезков. У меня было обычное, и я обогнал Ронни, поскольку в секции поворотов на спуске был намного быстрее благодаря заднему крылу. Странное чувство: для меня Ронни был Мастером.

В тот день Лауда пришел четвертым – его лучший результат в сезоне. Петерсон с легкостью победил в мировом чемпионате «Формулы-2» 1971 года, а Лауда стал 10-м. Джон Уотсон рассказывал:

Постепенно качества Ники проявились в том сезоне. И не только как способного гонщика, но и как умного человека, который может общаться с Робином Хердом и командой по поводу желаемой настройки машины – и того, как ее усовершенствовать. Его роль росла благодаря тому, как он давал обратную связь. Становилось все заметнее, что по технической стороне вопроса команда была готова слушать именно Ники. Другой его отличительной чертой была способность доставать денежные средства. Да, он был из состоятельной семьи, но в то время обладать такой уверенностью в себе, чтобы вот так запросто войти в банк и выйти из него со спонсорскими деньгами на занятия автоспортом, это было круто. Становилось ясно, что Лауда – это не просто богатый парень, которому пришла в голову блажь заняться автоспортом.

Отношение австрийских журналистов к Ники, в том числе у Хельмута Цвикля, репортера ежедневной венской газеты Kurier , тоже менялось:

Я очень критически относился к Ники на заре его карьеры. Он не был победителем в гонках «Формулы-3» – ни сначала, ни потом. Отношения у нас были так себе. Годом ранее мы потеряли Йохена Риндта [этот австрийский гонщик погиб во время квалификации Гран-при 1970 года в Италии и стал единственным чемпионом мира, получившим это звание посмертно]. Лауда во всем отличался от Йохена. Начнем с того, что у него не было харизмы Йохена. Я не думал, что из него выйдет великий гонщик – признаю, ошибался! Но в 1971 году стало ясно, что он может показывать хорошие результаты. Наши отношения улучшились, и мы стали близкими друзьями.