Аделина Вязова - Через тернии к звёздам

Никто не стал разбираться в причинах моего поведения. Учительница разозлилась и отругала только меня. Мама приходила разговаривать с классом, но после этого меня ко всему прочему стали звать ябедой, а жизнь проще не стала. После этого случая дети меня обзывали, а в конце добавляли: «Беги к мамочке, пожалуйся!»

Я до сих пор не понимаю, почему в эту ситуацию не вмешался мой папа, который то ли уже был школьным психологом, то ли вот-вот должен был им стать.

В четвертом классе у моего класса была уже третья учительница. Она относилась ко всем детям одинаково. Это время мне запомнилось первой тройкой, которую я получила в самом начале четверти. Я плохо выполнила домашнее задание по математике, мне было лень напрягаться. Учительница просто поставила мне тройку и никак не прокомментировала, не сказала родителям. Это было для меня совсем непривычно.

Летом моим любимым занятием было катание на самокате. У меня был прекрасный зеленый самокат, на котором я рассекала по улицам и не только. Кататься с холма было еще прикольнее. Однажды я ехала с горки и упала, разодрала себе колени.

Еще я помню, как играла на улице перед домом. На мне было цветастое платье с двумя большими карманами. Мои карманы, как обычно, были доверху набиты всякой интересной мелочью. В какой-то момент я обернулась, посмотрела на дом и подумала: «Что я делаю? Почему мои карманы вечно чем-то набиты? Хорошие девочки должны выглядеть опрятно». Наверное, именно в тот момент я решила, что мне надо быть хорошей, и во многом пересмотрела свое поведение.

Каждое лето к нам в деревню приезжали двоюродные братья и сестры. Все они были старше меня и считали меня малявкой, старались быстрее от меня отвязаться и часто надо мной посмеивались. Тогда я думала, что они городские и поэтому во всем лучше меня: они лучше одевались, были более смелыми и раскованными…

У меня есть двоюродный брат Антон. Он на два года старше меня, и мы с ним в детстве дружили. У Антона всегда было много бредовых идей в голове, и он никогда не задумывался о последствиях. Помню, когда мне было лет шесть или семь, как-то мама полоскала на пруду белье, а мы с Антоном играли рядом. Через какое-то время мама закончила работу и ушла домой. Антон затеял игру: он катал по поверхности воды гусиное перышко, создавал рукой волны, перо уплывало, а я пыталась поймать. В какой-то момент перышко уплыло слишком далеко, я потянулась за ним и упала в воду прямо в одежде и обуви. Я очень сильно испугалась, что утону, и, наверное, сильно кричала, потому что прибежала моя сестра, которая играла довольно далеко от нас. Настя достала меня из воды, повела домой, незаметно вынесла мне сухую одежду и переодела. Родителям мы так и ничего не рассказали.

В другой раз Антон нашел в гараже моего отца гамак. Ему очень хотелось его куда-нибудь повесить. В огороде он, видимо, не нашел для него подходящего места и понес его в лес. Там он подвесил этот гамак не между двумя деревьями, как положено, а между двумя большими ветвями тополя на высоте два-три метра. Потом он позвал меня и мою сестру оценить, как он хорошо придумал. Мы все втроем полезли в гамак. Ветки тополя не выдержали наш вес, и один конец гамака полетел стремительно вниз. Антон и Настя уцепились пальцами за гамак и повисли на высоте, а я лежала на спине и не успела ухватиться. Я пребольно упала. Внизу лежали большие срубленные ветки. Я очень сильно ударилась, получила сотрясение мозга и, кроме того, повредила позвоночник в области поясницы. Когда я встала на ноги, перед глазами все расплывалось. Я еле стояла на ногах. Голова раскалывалась. Низ спины болел. Я кое-как добрела до дома. Совсем не было сил. Я заглянула в дом: там было очень шумно и много гостей. Я не стала заходить в дом, боялась, что родители что-то заподозрят, ушла в летний дом, легла там на сундук и проспала пару часов в полном одиночестве. Взрослые об этом происшествии так ничего и не узнали. Сестра с Антоном не стали ничего рассказывать.

Еще мне запомнился один случай тех времен. Как-то раз после тяжелого рабочего дня родители истопили баню. Мама повела нас с сестрой мыться. Сестра была старше и, видимо, справлялась сама, а меня мыла мама. Она набрала в тазик холодной воды и должна была разбавить ее горячей, чтобы получилась теплая. В какой-то момент мама зачерпнула из котла горячую воду, задумалась и вылила ее мне прямо на спину. Струйки кипятка потекли по моей коже, обжигая и принося невыносимую боль. Я закричала от неожиданности и начала прыгать на месте. Моя сестра смотрела на меня и хохотала что есть силы. Мне было больно, а ее веселило, что я прыгаю. Потом мне остригли волосы, чтобы не прилипали к ожогу. Помню, я не столько переживала, что мне больно от ожогов, сколько стеснялась того, что у меня короткие волосы. Мне прописали какую-то мазь для заживления открытого ожога. Мама ее намазала и приложила марлю, чтобы прикрыть ожог. И мне опять было больно, но уже от того, что отдирали марлю со спины вместе с кусочками кожи.