Array Коллектив авторов - Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Существует и другая версия относительно высочайших покровителей Нефедова. Согласно уральскому исследователю биографии и творчества Эрьзи В.А. Блинову, на вечерних курсах Строгановского училища будущий скульптор «познакомился с Сержем, помощником секретаря великой княгини Елены Владимировны, племянницы скончавшегося уже государя Александра III» 38. Данная версия представляется нам абсолютным вымыслом.

Так или иначе, «…через год он был в числе двенадцати лучших студентов, которые должны были перейти на занятия в дневную смену. Некоторые его товарищи говорили ему:

– Мы уже три раза провалились на вступительных экзаменах, неужели ты думаешь, что сдашь с первого раза?

– Вы можете еще двадцать раз провалиться, а я нет…» 39.

Однако, попав в число учащихся, переведенных на дневное отделение Строгановки, Эрьзя не довольствуется этим: он решает поступать в Училище живописи, ваяния и зодчества: «Он стремился дальше, выше. И он рискнул держать экзамен в знаменитую школу живописи, ваяния и зодчества.

Вместе с ним держали экзамен и некоторые его учителя (из Строгановского училища).

– Ну, куда вы лезете с вашей мазней? – говорили они ему после экзамена.

– Неужели вы думаете, что вас примут? Мы вот, держим экзамен уже третий раз, а все проваливаемся. А рисуем-то мы не по-вашему.

Больно и обидно было выслушивать эти насмешки Эрьзе. Вместо того чтобы поддержать, обнадежить, – учителя смеялись над ним. И что же? Он выдержал этот трудный конкурсный экзамен одним из первых и начал учиться в школе живописи, ваяния и зодчества…» 40.

5 октября 1902 г. Степан Нефедов был принят вольным посетителем МУЖВЗ. «В этот же день Степан Дмитриевич Нефедов получил на руки свидетельство для предъявления в Алатырскую земскую управу „в том, что он в текущем году принят в число вольных посетителей начального класса, от уплаты за учение не освобожден и никакими пособиями от Училища не пользуется 44» 41. Вполне возможно, что поступлению Эрьзи в МУЖВЗ способствовали те же «высокие покровители». Как известно, он учится вначале на живописном, затем на скульптурном отделении. Среди его учителей – А.Е. Архипов, С.В. Иванов, Н.А. Касаткин, К.А. Коровин, Л.О. Пастернак, В.А. Серов и другие замечательные мастера отечественного искусства. Большую роль в его становлении как скульптора сыграл С.М. Волнухин. Велико было влияние и блистательного П.П. Трубецкого, по классу которого Нефедов числился в училище, однако был знаком с ним лишь по его виртуозным работам (личная встреча состоялась позже, в Италии). (Ил. 4)

Что же дало Строгановское училище будущему мастеру? Художник А.В. Шевченко, вспоминая о годах, проведенных в стенах этого учебного заведения, писал: «Основная дисциплина, фундамент художественного образования – рисунок был поставлен в Строгановском училище на таком высоком уровне, что многие художники стремились в это училище… В Строгановском училище, например, перед началом занятий говорили о выборе бумаги, о качествах того или другого сорта бумаги для тушевального карандаша, пера, увража, акварели, композиции, черчения линейного или с отмывкой и т. д. То же и по живописи – о выборе кистей акварельных и для масляных красок, о холсте, о грунте и т. д. Давалась масса советов по всем вопросам технологии искусства… Вообще преподаватели училища ко всему относились с сознанием своего долга – в отличие от преподавателей Училища живописи… Конечно, и в композиционном отношении требования были самые высокие» 42.

Наставник Эрьзи С.М. Волнухин был в то время лучшим скульптором-педагогом в России. Начав преподавать в МУЖВЗ в 1894 г., он внес кардинальные изменения в подготовку скульпторов. Отвернув устаревший академизм, который культивировался в петербургской Академии художеств и (в более умеренной форме) в МУЖВЗ до его прихода, Волнухин приближал своих воспитанников к новым, современным веяниям в пластике, прежде всего к импрессионизму. Если раньше будущие скульпторы занимались копированием гипсовых слепков, исполняли работы на ложноклассические темы, то Волнухин приучал их работать с живой моделью, создавая портреты и жанровые композиции.

Однако значительным недостатком Волнухина было пренебрежительное отношение к рисунку как части работы скульптора (что было в целом характерно для российских скульптурных школ). Бакушинский писал о его скульптурном классе: «Занятия рисунком были поставлены слабо. И в процессе ученья и на экзаменах по рисунку к скульпторам относились снисходительнее, чем к живописцам. Все более укоренялась мысль о том, что для скульптора рисунок не обязателен, что он связывает его уменье пластически мыслить, создает ненужную и сухую графичность замысла» 43. Ученик Волнухина известный скульптор В.Н. Домогацкий вспоминал впоследствии: «Помню, рассказывал мне Сергей Михайлович, что, отстаивая на выпускном экзамене кого-то из скульпторов с плохим рисунком, Серов ссылался на Антокольского, а Волнухин на меня, как на человека, совсем не рисующего и не любящего рисовать, а, между тем, хорошо лепящего» 44.