Array Коллектив авторов - Бессмертный полк. Истории и рассказы

Дядя Ларывон

В 1944 году, в ходе карательной экспедиции «Пион», мать, жену и маленькую дочь Иллариона Иосифовича забрали в лагерь для семей партизан в деревню Новый Гудков. Карательная экспедиция проходила со 2 по 11 июня 1944 года. Однако уже 23 июня 1944 года началась операция по освобождению Белоруссии – «Багратион», одна из крупнейших военных операций за всю историю человечества. Лагерь для семей партизан фактически самораспустился, немцам уже было не до него. Неминуемо приближался фронт. Земля дрожала и гудела. Расплата была жестокой. Территория Белоруссии, которую мы сейчас упоминаем, фактически входила в известный «бобруйский котел». Река Березина текла красного цвета. Пушки разворачивали на дороге и стреляли по лесам, вслед отступающим немцам. Илларион Иосифович тоже с Красной армией участвовал в освобождении Белоруссии в составе партизанского соединения. После долгих 3 лет оккупации, террора и грабежей население увидело своих освободителей – советских солдат и офицеров уже в новой форме, с погонами. Людям вспомнилась старая императорская форма. И слабая надежда, которая выразилась в поговорке: «Солдатикам повесили погоны, может, дадут нам и загоны?» Может, вернется старая доколхозная жизнь?.. Илларион Иосифович в 1944 году был еще раз мобилизован в Красную армию. Принимал участие в разминировании территории современной Литвы. Потерял там много боевых товарищей.

Вернулся в конце 1945 года. Наконец его война была закончена… Илларион Иосифович награжден орденом Отечественной войны II степени, другими боевыми наградами. Человеком он был чрезвычайно скромным.

Ольга Малявко

Васильев Владимир Александрович (1930–2005)

«Со взрослыми в бессмертье, в обелисках навечно юнг остались имена…». Эти стихотворные строки бывшего юнги Николая Уланова напоминают об одной из страниц в истории Второй мировой войны, прочитанной пока наспех.

Юнга! Есть что-то волнующее в этом коротком слове. На флотском языке юнгой называется подросток, готовящийся стать моряком, но практически – это юный моряк, наравне со взрослыми преодолевающий все тяготы морской службы. И нередко бывало так, что от штатного флотского специалиста он отличался только возрастом…

В России на военном флоте юнги существовали всегда. Многие бывалые моряки, видные флотоводцы начинали свой путь именно с этого скромного звания (до октябрьского переворота в России существовали две Школы юнг – кронштадтская и севастопольская). Много юных бойцов было в среде моряков и в годы Гражданской войны. Но особенно значимым стало движение юнг, которое развернулось в годы Великой Отечественной войны.

Владимир Александрович Васильев

Мой отец, Владимир Александрович Васильев, тоже был юнгой. Он родился в Ленинграде, начало Великой Отечественной войны встретил 11-летним подростком в родном городе, наравне со взрослыми выезжал в пригороды копать противотанковые рвы, тушил зажигалки на чердаках, ходил на Неву за водой…

Его отец, мой дед, Александр Максимович Васильев, сразу же был призван в ряды Советской армии, защищал Ленинград и, получив зимой 1942 года тяжелое ранение, умер в госпитале от ран 6 января. Похоронен на Пискаревском кладбище.

Юный Володя поклялся отомстить за смерть отца, не сколько раз убегал на фронт, но его возвращали домой – к матери и тете, которые жили и работали в осажденном Ленинграде.

Летом 1942 года на Краснознаменном Балтийском флоте для самых юных защитников Отечества, которые рвались в бой, но не подлежали призыву в армию по возрасту, стали создавать учебные подразделения, а в сентябре начались занятия в открытой на Соловках Школе юнг. Удовлетворить просьбы всех желающих поступить в школу было невозможно, и преимущество при отборе предоставлялось детям моряков и воспитанникам детских домов. Школу юнг на флоте очень скоро стали называть «ребячьей академией», хотя обучение длилось меньше года. Потом – присяга, а «практиковаться» приходилось уже непосредственно в боевой обстановке.

Всего за 1942–1944 гг., по данным архива, 2200 мальчишек добровольно и досрочно ушли служить на флот!

Экипажи принимали юных моряков в свою семью как сыновей, стремились не подвергать их опасностям, оградить от напрасного риска. Но на войне как на войне. Было немало случаев, когда в сложной боевой обстановке юнги заменяли погибших, с риском для жизни приходили на помощь друзьям, самоотверженно боролись за живучесть своего корабля и, даже будучи тяжело раненными, не оставляли боевого поста.