Евгения Строганова - Неизвестный М.Е. Салтыков (Н. Щедрин). Воспоминания, письма, стихи

Из письма к П. В. Анненкову от 15/27 февраля 1876.

Ницца ( 18 – 2, с. 261 ).

Сидим мы с Унковским [25] Унковский Алексей Михайлович (1828–1893), юрист, общественный деятель; ближайший друг Салтыкова. и удивляемся: как это ты так нерасторопен, братец! Тертий [26] Филиппов Тертий Иванович (1825–1899), выходец из мещан; знаток, собиратель и талантливый исполнитель народных песен; чиновник Государственного контроля Российской империи. Речь идет о его назначении на пост товарища государственного контролера. вот уж с месяц как назначен, а ты и до сих пор с поздравлением не бывал! В прошлый сезон мы с ним в сибирку игрывали, а нынче думаем: вот кабы Павлов [27] Павлов Иван Васильевич (1823–1904), соученик Салтыкова по Московскому дворянскому институту и Александровскому лицею; основатель и фактический редактор еженедельника «Московский вестник». приехал, он бы к нему съездил, а от него к нам, – все бы хоть частицу аромата с собой принес. Он говорит, что это второй пример: Ломоносов и он. Он еще хуже, ибо незаконнорожденный. Прямое, говорит, доказательство, что Россия государство демократическое. Ржевский протоиерей прислал телеграмму: блаженно чрево родившее (носившее, кажется!) тя и сосцы яже еси сосал. И он не сам ответил, а Брилианту велел: читал с удовольствием и благодарю ржевское духовенство. Многие из смеявшихся над ним покаялись, и многим благочестивым людям являлся Татаринов и говорил: ныне только разрешились узы, сковывавшие душу мою! [28] Примеч. Салтыкова: «Татаринов сказывал, что до сих пор находился в чистилище, а теперь будет сидеть в раю на лоне Госуд‹арственного› контр‹олера› Апрелева». Татаринов Виталий Алексеевич (1816–1871), реформатор финансового управления при Александре II, государственный контролер России (1864–1871); Апрелев Иван Федорович (1790–1874), товарищ государственного контролера (с 1853). Он же, когда ему о сем было повещано, только сказал: откуду мне сие? Великий Михаил [29] Островский Михаил Николаевич (1827–1901), брат драматурга; предшественник Филиппова на посту товарища государственного контролера. обиделся: как это на место его, сына секретаря московского магистра, сделали незаконнорожденного сына ржевского аптекаря! Говорят, он и до сих пор не может опомниться: сидит и плачет, а митрополит Филофей [30] Митрополит Киевский и Галицкий Филофей (в миру Тимофей Григорьевич Успенский, 1808–1882), в 1857–1876 епископ Тверской и Кашинский. В 1860–1862 гг. тверской вице-губернатор. Салтыков бывал на приемах в резиденции Филофея – Трехсвятском монастыре. Под именем Пустынник выведен в очерке «Наш губернский день», прообраз щедринских персонажей в очерке «Помпадур борьбы» и в сказке «Архиерейский насморк». клетчатым платком утирает ему слезы.

Это, говорит он, слезы благодарности, батюшка! сладкие слезы! пущай текут! И в благодарности, отвечает Филофей, не надлежит чрезмерного дерзновения выказывать, но смириться и рещи: твори господи волю свою! На первый раз ему поручено: устроить хор певчих при домашней церкви в дому Г‹осударственного› конт‹ролера›, и я слышал, будто он выписывает тебя, чтобы ты показал, как нужно читать «Апостол». Но это еще неверно, потому что интригует Брилиант [31] Бриллиант П. А. – чиновник Государственного контроля. , которому хочется самому отхватать «Апостола». Чиновники не только не удивляются, но говорят, что так и следовало ожидать. Что он и умнее и красивее Михаила, и что даже ‹– – –› у него больше.

Из письма к И. В. Павлову от 27 ноября 1878. Петербург ( 19–1, с. 89–90 ).

Пушкинский праздник [32] Речь идет об открытии в Москве 6 июня 1880 г. памятника Пушкину (скульптор A. M. Опекушин), средства на который были собраны по подписке. На заседании Общества любителей российской словесности выступили многие известные писатели, но наибольший успех имели речи Тургенева и Достоевского. произвел во мне некоторое недоумение. По-видимому, умный Тургенев и безумный Достоевский сумели похитить у Пушкина праздник в свою пользу, и медная статуя, я полагаю, с удивлением зрит, как в соседстве с ее пьедесталом возникли два суднышка, на которых сидят два человека из публики. Достоевский всех проходящих спрашивает: а видели вы, как они целовали у меня руки. И по свидетельству Тургенева (в Петербурге подагрой страдающего, но, кажется, сегодня уезжающего за границу), будто бы прибавляет: а если б они знали, что я этими руками перед тем делал!