Хэзер Дьюи Макадэм - Их было 999. В первом поезде в Аушвиц

Госпожа Берковиц позвала 16-летнюю Берту. Младшая дочь Фанни осталась в тайнике.

– Не волнуйся, – успокаивала Берту мать. – Я пойду с тобой на регистрацию.

Полицейский подождал, пока они сложат кое-какие Бертины вещи в небольшую сумку. Когда Берта вышла на середину комнаты, отец жестом пригласил ее присесть на табуретку. С мокрыми от слез щеками он положил руки на ее голову и стал молиться: «Бог поможет тебе. Ты скоро вернешься». Она впервые видела, чтобы отец плакал. Это были его последние обращенные к ней слова.

– Не забудьте снять белье! – на выходе из дома крикнула мать Берты сыновьям. Заледеневшие рубашки и носки на веревке трепетали под порывами ветра, словно неуклюже прощаясь.

Госпожа Берковиц вместе с полицейским проводили Берту и ее лучшую подругу Пеши Штейнер в деревню Капишову, где им велели остаться на ночь. Утром девочек заберет автобус. Берта и Пеши переночевали у одной своей приятельницы вместе с другими девушками из окрестных деревень, которых тоже привели матери или отцы. Девушки спали на полу, и в их тревожных снах звучали сдавленные, исполненные ужаса голоса.

– Я плохо спала в ту ночь, – рассказывает Берта. – А мать вообще не сомкнула глаз. За одну ночь она состарилась лет на десять.

Наутро в понедельник полицейский пришел за Пегги. До города – два часа ходу, и мать завернула ей в дорогу бутерброды и кое-какие сладости. Пегги обняла на прощание братьев и родителей. Закутавшись потеплее, обмотав шею и плечи шарфом, она помахала рукой и отправилась навстречу приключениям.

Единственный путь из их долины – грязная дорога между заснеженных гор. Земля была твердой и промерзшей. По мере того как лимонного цвета солнце поднималось из-за вершин, утренние тени укорачивались, отклоняясь к лесу.

В следующей деревне под названием Брусница к Пегги примкнула Анна Юдова (21 год). Они обе выросли в словацкой фермерской глубинке среди соседей-неевреев, и внешний мир мало их заботил. В дороге с нетерпеливого лица Пегги не сходила широкая улыбка. Ее густые темные волосы были заколоты сзади под шляпкой, прикрывая уши, – чтобы не мерзли. Через час их конвоир забрал по пути еще одну девушку, Ружену Кляйнман [29] В июне 2019 г., укладывая в конверт гранки с корректурой этой книги, я получила электронное письмо от сына Ружены Кляйнман (№ 1033) вместе с фотографией матери и ее семейства. Еще он сообщил, что Анна Юдова (№ 1093) тоже осталась в живых. И как вы думаете, кто организовал нашу с ним связь? Не кто иной, как дочь Миры Гольд, подруги Пегги, Маргарет Фридман Кулик (на фото во вкладке – они вместе Линдой Райх Бредер). Фотография Ружены размещена на сайте «999». . Они шли втроем, помахивая сумками и жизнерадостно болтая на бодрящем утреннем воздухе.

Когда Пегги с Руженой и Анной дошли до автобусной остановки в Стропкове, они застали там еще 40 молодых женщин. Юные звонкие голоса галдели, обсуждая таинственные «общественные работы». Некоторым – как и Берте – сказали, что они будут работать на обувной фабрике, а другим – что на фермах. Водитель автобуса приветливо улыбался девушкам, но и он ничего не знал кроме того, что они едут в Попрад. Песах отпраздновали всего неделю назад, и девушки тут же принялись обсуждать, отпустят ли их домой на седер, ведь до Попрада – всего пара часов.

Мать Берты, госпожа Берковиц, относилась к Пеши Штейнер как к дочери. Когда все садились в автобус, она посмотрела на красивое лицо Пеши и взяла ее за руку. Остальные девушки, с которыми вместе они шли, остановились рядом.

– Обещайте, что будете заботиться друг о друге, – обратилась она к ним. – И не забывайте, что Берта – ваш ребенок. Присматривайте за ней, как за собственной младшей сестренкой.

В тот момент их связала сестринская клятва, они ощутили себя частью одной семьи. Целуя мать на прощание, Берта почувствовала, как что-то в глубине ее души вдруг изменилось. «В тот момент, – вспоминает она, – я сильно повзрослела».

Автобус прокашлялся и зафырчал. Из ржавой выхлопной трубы повалил черный дым, и в ноздри полез едкий запах бензина. Девушки возбужденно болтали и не ощущали совсем никакой грусти.

– Никто и подумать не мог, что мы видим родителей в последний раз, – говорит Берта. – Мы просто ненадолго уезжали и собирались вскоре вернуться.

– Мы смеялись и пели, – рассказывает Пегги. – Это было приключением. Водитель оказался очень милым, мы ели бутерброды, которые матери завернули нам в дорогу. Как на пикнике!